Столкновение за углом легонько встряхнуло меня.
– Добрый день, мисс Дарси. Вы не переживайте, и улыбнитесь. Могло быть и похуже. Мы прям выдохнули. Чего и Вам рекомендую как профессионал. Освободите место глубокому вдоху свежего воздуха.
Разговор со знакомым встречным не затянулся. Он не стал задерживаться и задерживать. Но не пренебрёг для меня маленькой приятностью. Окликнув меня, он по-свойски перед своим уходом сказал,
– Вы счастливый человек, Дарси. Удивительно, Вашему визиту всегда рады, даже тогда, когда ещё не знают о вашем прибытии. Приятного вам вечера.
– Благодарю. И Вам хорошего вечера, Мистер Хилд.
Постучаться или немного похозяйничать, просто «ну привет» или «привет, я сильно по тебе скучала», присесть рядом или сразу же наброситься с удушающими объятиями, нагляднейшим образом подуться за недосказанность с его стороны или простить того, кто сердцем и так прощён — я ни в чём не определилась. В таких случаях только лучшие друзья помогут и подскажут. Они готовы всегда прийти и выручить тебя. У меня один такой имеется в радиусе четырёх шагов. Вон тот, который сзади меня лепечет,
– Да зайди ты уже, Дарси. Тебе достаточно одним краем глаза показаться ему и дело с концом. Парень мигом и окрепнет, и на ноги вскочит, а если сочтёшь ещё и моргнуть, то придётся возвращать мистера Хилда и реанимировать молодого пациента, чьё сердце желает десантироваться от напряжения в другое тело.
– Боже праведный, если меня хорошо слышно, то пусть этот юноша замолкнет и исчезнет из моего поля зрения. Пока земной суд его не приструнил, пущай вершит его дальнейшую судьбу на этой грешной земле лишь суд божий.
– Убегаю, убегаю. Тем более, надо успеть душ принять до моего экспресс отправления в райский эдем. Как думаете, мисс Дарси, мне вещи с собой брать или не за чем, ведь туда вроде как принимают нагишом?
– Там принимают только с мозгами, а у тебя видимо кем-то бездушным были ночью вырезаны. Поэтому тебе в другую дверь, где установки попроще: в гости к подземному королю Аиду. И заодно мне очередь займи. У меня с ними тоже не всё в порядке, как видишь.
– Договорились. И Дарси, … ты невероятная девушка. Это ультрачистая правда. Ему здоровски с тобой подфартило. Да что тут прибедняться, когда-то и мне счастье в виде офигенной и умопомрачительной подруги привалило. И я это ценю. Дерзай, он ждёт тебя. Не сомневайся.
Я тихо вхожу, и мои глаза в полумраке проворно наталкиваются на оттеняющийся проникающим в комнату сумеречным светом силуэт. Шон сидит на углу кровати и его обнажённая спина вздымается от грузных глотков воздуха. Я вновь повторяю его телодвижения. Наше обоюдно замедленные дыхания подают согласованные звуки. И своим голосом я вношу дополнительную ясность: «ты здесь не один».
– Значит ты мне солгал, говоря, что ты строго соблюдаешь рекомендации лечащего врача? Уверена, наш дорогой мистер Хилд прописал раненному бойцу строгий постельный режим для максимальной разгрузки его физической материи. Мне ему позвонить или как?
Малого того, что Шона никто не предупредил о моём приезде, так ещё и органы зрения нагло его подводят. Они долго не уведомляют его о том, кто перед ним стоит. По взгляду Шона понятно, он не надеялся больше меня увидеть. Не думаю, что он свыкся с этой мыслью, а просто смирился с нею жить. Будет скрежить, но он перетерпит эту боль — что-то вроде этого. Когда же его небесно-голубые глаза официально представили ему появившуюся в его комнате персону, он, тут же плотно сомкнув, открыл их с полным неверием в происходящее. Это меня заставило улыбнуться.
– Мистер Прайс, не уж то вы настолько очарованы мной, что подвергаете сомнению увиденное вами? Могу лично скрепить собственной печатью представший пред вами оригинал картины — это я, Дарси Эдвардс, несравненная девушка, которую вы однажды покинули в Кливленде. Перечитать ваше последнее письмо?
По Шону стало заметно, что процесс восстановления в памяти сложенных в корзину файлов с моими изображениями в высоком разрешении завершён. И он готов к выстраиванию типического для нас диалога, малозаметно заиграв своими игривыми бровями.
– Очарован. Вновь очарован тобой, как несколько лет назад. А письмо, я думаю, тебе читать не придётся. И я, и ты наизусть насадили на свои заостренные зубы текст этого письма, не единожды перечитывающегося: каждое слово и каждую запятую. Если потребуется, то воспроизведём его дословно без подготовленных черновиков. Но нам это не потребно, верно?