— Так вот, барин… — судя по хлопку, на Акулине не одна юбка, а минимум четыре, но одного шлепка по широкой заднице наглой горничной хватило, чтобы в ее глазах заплескался страх.
— Борис, тащи ее на конюшню и к лавке привяжи. Сейчас получит по заднице сто горячих, после этого в полицию ее сдам. Надоела мне эта кикимора, хрен с ними, с деньгами.
Борис крякнул, но повалившуюся на землю, Акулину, в сторону конюшни рванул, так что затрещали нитки на душегрейке.
— Ой, барин, прости дуру, не то я тебе сказать хотела лопату надо брать, Еремей добро в саду закопал! — Акулина вырвала руку у опешившего дворника и отползла от нас на пару шагов.
Я мотнул рукой, и дворник рысцой бросился к своей сторожке, чтобы через несколько минут притрусить обратно, сжимая в руках нужный инструмент.
Хорошо быть барином, особо ничего делать не надо, только в порядке демократизма забрал у Бориса, мешающее ему копать, ружье, да кивнул, когда Акулина ткнула пальцем на какую-то проплешину за густым розовым кустом.
— И зачем Еремей закопал ценности здесь? — подивился я, когда, Борис выкопав неглубокую ямку, извлёк оттуда небольшой деревянный ящик, в котором, обмотанные тряпками, находились чуть ли не сотня единиц столовых приборов — массивных ложек, ножей, вилок и еще какой-то ерунды.
— Так в его комнате найти могли, а он сказал поварихе, что серебро в чистку повез, к ювелиру.
Я прикинул, что одна ложка весит примерно около ста грамм, ну ладно, восемьдесят, приборов больше сотни штук в ящике, серебряный рубль, навскидку, весит грамм двадцать, следовательно, если брать цену лома, то стоит это добро рублей четыреста, а в скупке — в два раза меньше.
— Деньги где, мартышка? — я хлопнул себя хлыстом по ладони и поморщился, было больно.
— Не знаю…- глаза Акулины недобро блеснули, но встретившись со мной взглядом, хитрая девка промямлила: — А, барин, вспомнила. На балке, над кроватью.
В комнате Еремея, под потолком, действительно проходила широкая балка, до которой, при всем желании, убиравшие комнату, горничные, достать не могли. Пришлось Борису бежать за лестницей, но его усилия не пропали даром — вниз он слазил, сжимая в руке толстый бумажник. Естественно, пересчитывать при прислуге деньги я не стал, приоткрыл и вытянул из нутра кошеля синенькую «пятерку», которую вручил дворнику.
— Спасибо, Борис. Эту выведи на улицу и пинка дай под зад…
— Барин, вы же мне сто рублей обещали…
— А ты мне обещала все ухоронки Еремея показать, а из тебя каждое слово тянуть пришлось. И еще — чую я, ты мне не все тайники показала, опять хитришь, но я, все равно, с тобой возится не хочу, поэтому пошла вон отсюда!
Акулина опустила глаза, стараясь не глядеть мне в глаза, но я чувствовал, что сказанные, по наитию, слова, попали в точку. Есть, есть где-то еще у Еремея тайнички, не все деньги я вернул…
— У двери подожди… — гаркнул девке дворник, а сам подошел ко мне, ломая в куре картуз и зашептал: — Барин, богами тебя заклинаю, не гони девку, дозволь ей остаться. По нраву она мне…
— Ты что, Борис, она же подлая, и с Еремеем сожительствовала? — я был поражен порывом дворника.
— Ничто, я ее и такую взять готов…- Борис махнул рукой.
— Ты женится, что ли на ней собрался? — не поверил я.
— Ага, честь по чести, пойду к жрецу и повенчаемся.
— Едрить -колотить. Ты если хочешь ее здесь оставить, то только под твою ответственность. И если она будет дом убирать за тоже жалование. — подумав, ответил я: — Давай, зови ее.
— Акулина, Борис хочет на тебе женится, тогда ты сможешь здесь остаться… — проговорил я, пытаясь понять мысли горничной.
— А что ж не пойти, коли позовет. — пожала пухлым плечом молодуха и «стрельнула» глазом на «жениха».
— Ну раз такое дело, я не возражаю. Вот вам, Борис, мой свадебный подарок. — я вытащил еще три «пятерки» из кошеля и протянул счастливому жениху: — Все, можете быть свободны, до завтрашнего утра. Идите, желаю счастья.
Глава 6
Глава шестая.
После ухода Бориса и его нареченной, уж не знаю, в храм или еще куда, в усадьбе я остался один. Чтобы контролировать вход в домовладение, я запер кованные ворота, взял несколько книг, и расположился на крыльце дома, на солнышке, решив почитать свои учебники, одновременно наблюдая за воротами — ожидался визит полицейского чина, который должен был взять мои показания относительно задержанных вчера слуг, да гувернантка, по моим расчетам, уже должна была вернуться.