Пока капитан, быстрой скороговоркой проговаривал мне эти слова, я, кажется, забыл, как нужно дышать.
Пока Вера скакала на мне в позе наездницы, сюда шагали две сотни вооруженных, жаждущих мести, людей, которые, безусловно, оставили бы от поместья, если бы успели дойти, только дымящиеся угли, заявив, что я сопротивлялся при аресте. Как известно, прав тот, кто остался жив, а я, даже не удосужился все свое оружие вычистить и перезарядить. Да и, что смогут сделать четыре, ну пять, если считать с Вериным, револьверов, против залпов двух сотен винтовок.
— Я надеюсь, ваша охрана надежна? — я прямо посмотрел в глаза капитана.
— Они продержаться, пока сюда подойдет подмога. — усмехнулся капитан: — У нас есть некоторые средства усиления.
— Я арестован?
— Пока нет, князь.
— Тогда, чтобы вам было спокойнее, я готов. — я протянул, молчащему все это время, Борису свой револьвер и трость, и дворник отомкнул калитку, выпуская меня.
Разговаривать во время быстрой езды по булыжникам мостовой было невозможно, поэтому по делу мы заговорили, уже войдя в, знакомое мне здание контрразведки.
Усаженный в мягкое кресло в кабинете начальника отделения, и даже получив стакан паршивого чая в тяжелом, серебристого цвета, подстаканнике, я коротко рассказал о дуэли с младшим братом, о своем требовании, доставить в поместье трофеи с поверженного противника, о солдатах, доставивших один мешок с доспехами, саблей и прочей «ювелиркой», к воротам поместья, их настойчивым желанием занести мешок в дом и, наконец, о тугом узле, спасшим жизни обитателям моего дома.
— Вам что-то известно об этом, так как мешок с инженерным зарядом я передал представителям имперского Банка, которые твердо уверили меня, что они передадут бомбу кому надо и уже утром в полку под командованием полковника Фриксена начнется проверка и инвентаризация.
— Мне ничего никто не передавал. — заверил меня капитан: — Но, Имперский банк уважаемая и многогранная организация, которая имеет полномочия во многих государственных вопросах и пользуется полным доверием Его Императорского Величества, если они сказали, что передадут улику КУДА НАДО, значит улика уже там, где надо. Но, фон Фриксены, все, как один, обвиняют вас в нападении с использованием адских машин на их дом, вследствие которого погибли гвардейцы Его Величества, а это, поверьте, очень тяжелые обвинения. Лет сто назад, вы, молодой человек, уже бы были в руках палачей… Тем более, не далее, чем позавчера, вас доставляли в нашу службу по подозрении в организации нападения на дворянку и армейского офицера, с использованием…
Капитан театрально поднял вверх палец, после чего, на драматической нотке, закончил: — Адской машины, а это о многом говорящее совпадение, мне ли, с моим опытом не знать.
Я, несмотря на тревогу, глубоко засевшую в душе, не выдержал и рассмеялся.
— Вам это кажется смешным? — капитан, кипя от негодования, вскочил со стула: — Погибли люди, верные воины его императорского величества, а вам угодно забавляться?
— Я, господин капитан, горько оплакиваю каждого верного слугу Его Императорского Величества, но меня разбирает смех, когда вы нелепо изображаете здесь проведение расследования…
— Да я… я, между прочим, под Одессой в две штыковые атаки ходил, кровь проливал, меня, Его Величество, лично знает…
— Да при чем тут ваше личное мужество и ваши награды? Я в вашем героизме на поле боя, нисколько не сомневаюсь, но, то, что вы не там ищете — об этом я готов биться об заклад.
— И что же я делаю неправильно, господин любитель копеечных детективчиков о агенте Нате Пинкертоне и статском советнике Эрасте Фандорине? Расскажите, поделитесь житейским опытом.
— Господин капитан, всё, что вы мне пока рассказали это пустые фантазии, ваши и ваших сотрудников, не подкрепленные никакими доказательствами. Относительно ограбления барышни и убийства офицера — мой дворник Борис, в последний момент успел закрыть ворота перед носом грабителей, они пытались его убить, требуя, чтобы дворник пропустил их во двор, где за домом раскинулся большой сад, и преступники вполне могли скрыться. Дворник же, под стволом револьвера, отказался открывать ворота, и напротив, выкинул ключи в заросли травы. Он чуть не погиб, его спасла только близкая полицейская погоня.