Мы заполонили улицы Дхарны. Тысячи раненых солдат испугали горожан, заставив их подумать, что на них напали. Со времени моего последнего визита здесь многое изменилось. Шторм немного утих, и, хотя песок все еще летел во все стороны дикими потоками, он уже не был таким яростным, что отделял плоть от костей. Я даже смогла увидеть огромные, похожие на луковицы купола крыш, которыми славился город, хотя у меня не было времени рассмотреть их внимательно.
Ополченцы Дхарны, несколько сотен полазийцев, пришли поприветствовать нас, хотя и опасались, чего это им будет стоить. Лесрей встретилась с ними и объяснила ситуацию. Я не уверена, что они ей действительно поверили. Дхарна была практически отрезана от остальной цивилизации из-за шторма и даже не слышала об объединенной армии Оваэриса, выступившей навстречу демонам Подземного мира. Несмотря на это, они помогли с нашими ранеными, обеспечили едой и водой, предоставили место для ночлега.
Я провела ту ночь со своими дочерями. Мы выпили. Ну, Сирилет и я выпили. Кенто наблюдала за нами, держась на некотором расстоянии. Она не выдала наших истинных отношений. С точки зрения всех остальных, Аспект просто наблюдала за происходящим. В тот вечер мы говорили в основном о Трисе. Мы с Сирилет обе плакали, горе было ослаблено алкоголем. Мы делились о нем разными историями, и она рассказала мне несколько таких, которых я не знала. Например, о том, как Трис спрятал мертвую мышь, оживленную с помощью некромантии, в комнатах Тамуры. Он приказал мыши подождать, пока Тамура заснет, а затем пощекотать ему ноги. Сирилет улыбнулась, вспомнив это, но улыбка быстро погасла. Их отношения никогда не были легкими, но она любила своего брата. Я думаю, многие из нас разделяли это чувство. Всегда было трудно находиться рядом с Трисом, он всегда отталкивал людей, но я знала, что многие будут по нему скучать. Я скучала по нему. Я всегда буду скучать по нему.
На следующий день я открыла портал рядом с малым разломом, чтобы вернуться в Ланфолл. Оттуда мы сообщим о нашей победе, и… и в этот момент я поняла, что понятия не имею, что будет дальше. Йенхельма больше не было, у нас там все еще были друзья, семья, но я сомневалась, что нам будут рады. Как и мне на Ро'шане. Мне некуда было идти.
Это неправда. У нас есть целый мир. Мы — последние лорды Севоари. Он принадлежит нам.
Мы прошли через портал в Ланфолл, всего две сотни человек, и оказались в окружении солдат и Источник-оружия. Не думаю, что они ждали нас, но пошли они нахуй. Удивлять людей — одна из величайших радостей в жизни. Как только мы прошли через портал, Лесрей удалилась, чтобы поговорить с охранниками. Я увидела, как они обменялись горячими словами, а затем пальцы указали в мою сторону. Когда Лесрей подошла в следующий раз, за ее спиной стояли солдаты, и в ее огненном глазе был мрачный взгляд. Я, блядь, знала, что должна была убить ее, когда у меня был шанс.
— Сирилет Хелсене, — официально сказала Лесрей. — Мы берем вас под стражу.
Глава 43
Прошел месяц. Месяц ожидания, когда упадет топор. Нас приютили Джамис и Отелия пер Суано. Они предоставили мне довольно роскошные комнаты в Форте Вернан. Однако с Сирилет обошлись не так хорошо. Ее держали под замком, лишили доступа к Источникам, бросили в темницу, запретили видеться со всеми, даже со мной. Конечно, меня это не остановило.
В первый день ее заключения охранники попытались меня не пустить. Первый охранник упал в обморок, крича, что у него под кожей ползают пауки. По-видимому, ему несколько недель снились кошмары об этом. После этого они даже не спрашивали о моих визитах, и я старалась навещать свою дочь раз в день.
Сирилет было скучно. Ей нечем было заняться, а моя дочь плохо переносит безделье. Я принесла ей книги для чтения, пару головоломок, которые нашла в магазинах Ланфолла. И еще я сидела и разговаривала с ней. Я поняла, что это был единственный раз, когда мы просто сидели и разговаривали, причем главной темой разговора не была угроза конца света. Когда она была маленькой, я управляла королевством, да и с ней было трудно разговаривать. Когда я вернулась после побега, всегда было слишком много событий, слишком много дел. Поэтому я использовала это время, чтобы впервые как следует узнать свою дочь. Странно, что только перед грозящей ей казнью мы смогли, наконец, узнать друг друга получше.