— Эй? Кто-нибудь есть? — осторожно позвала я.
— Я.
— Да я не тебя спрашиваю, членистоногое!
— Я, кажется, пресмыкающееся… — обиделся Егор. Зоолог, тоже мне!
— Членистоногое! — отчеканила я. — Куда член, туда и ноги! Что, ска…
Я тут же прикусила язык. Кто-то брел с фонариком из пещер. Или глаза чьи-то светились. Сожрут меня! На всякий случай я отцепила Егора от плеча — он, конечно, тут же подрал меня когтями, но перед лицом неизвестной опасности это были такие мелочи! — и выставила вперед. Если что, сразу кину.
На пороге стоял тощий маленький мужичок с яйцеобразной головой, и в руке он держал свечку. Ручка дрожала, свечка тряслась, будто он сам меня до полусмерти боялся. Я взяла и уронила Егора. Держать такую тушу на весу тяжело, он крякнул. Но было не до него, я вежливо прокашлялась и неуверенно посмотрела на незнакомца.
— Г-г-госп-пожа д-д-драк-коница, — выдавил мужичок, всплеснул руками, выронил свечу и рухнул на колени — задницей вверх.
Что? Кто? Нет же. Чего это он? Это он обо мне?
Глава третья
— А? — глупо переспросила я. Какая драконица? И чего он такой пугливый? Я ведь просто стою!
— Смилуйтесь, госпожа, над слугой старым, нерасторопным! — запричитал мужик, периодически прикладываясь яйцом к земле. Как бы в яичницу не разбил! — Не взыщите, не жалуйтесь господину дракону!
Я захлопала глазами еще глупее и уставилась на Егора. Единственный экземпляр, похожий на чешуйчатого гада, вот он. Если ящерица может приосаниться — она это сделала.
— Это он, что ли, дракон? — уточнила я, ткнув в Егора пальцем. — Мелковат, не находите? А к тому он еще и ссыкло, — злорадно прибавила я. — Чего его так бояться?
— Хи-хи-хи, — отозвался мужик и немного отмер, расслабился. Вероятно, решил, что раз я шучу, то башка пока уцелеет. — Ваша милость нашла сорную ящерицу. Хи-хи-хи. Вашему супругу они тоже нравятся.
Я моргнула. Что сначала спросить: кто супруг или что — в каком смысле ему Егор нравится?
— Пойдемте, госпожа драконица, ваши палаты готовы, извольте почивать мирно после прогулки. Ждет вас кофий и сласти. А это, — яйцеголовый указал на ящерицу, — если вашей милости угодно, я выкину.
Мне угодно? Я задумалась.
— А с собой его можно? — осторожно прощупала почву я. Драконы какие-то, этот, хоть и козел, все же родное нечто. — Ну, в покои?
Мужичок опять захихикал и закивал головой.
— Как же нельзя? Все можно! Вы же полновластная госпожа и хозяйка, ваша милость! Знаете же, вам только в комнату запертую нельзя, а в остальном его милость господин дракон вам во всем потакает и все капризы ваши исполнить готов!
Он топтался на месте, очевидно, ожидая, когда я войду и можно будет захлопнуть и дверь, и варежку. Но я медлила. Как-то меня дракон в качестве мужа смущал. Интересно… а ящерица ему не подойдет для утех? Они хотя бы одного вида. Хотя дракон — это что-то большое, ему что ящерица, что я — на один укус. Да и секс будет одноразовый.
— Таня, не надо! — зашипел на меня Егор. — Это больной какой-то, у него с головой не все хорошо. Какие драконы, что он несет?
Мужик, который почему-то склонился в поклоне, замер, а потом выпрямился и уставился на Егора. На лице выявилось нешуточное беспокойство.
— Таня, смотри, как он смотрит! Таня, Таня, беги!
Хороший Егор дал мне совет, только вот не особо побегаешь в этаком платье. Ну, метров на сто я от него оторвусь, а потом? И куда? А мужик просто таращился, с оружием наперевес не бросался.
— Таня, я его задержу! — внезапно обнаружил в себе яйца Егор.
— Да не сочтет ваша милость меня навязчивым, — подал голос мужик, — но во благо госпожи я бы выкинул это, — и он ткнул пальцем в Егора. — Сорные ящерки шипят во время гона и царапаются, могут стать агрессивными! Прислужников накажут, если вы поранитесь, госпожа драконица!
Что? Я даже затрясла головой. То есть то, что бормочет вот это чешуйчатое недоразумение, он — прислужник — не понимает? С одной стороны, хорошо, Егор меня позорить не будет, а с другой, лучше бы и не слышала бывшего совсем. Тогда отдала бы его на сумочку и забыла в тот же миг. Но раз судьба распорядилась иначе, то...
— Я ему вырву сейчас все лишнее, чтобы не шипел, — пообещала я. — И за бабами не гонялся. Приличные ящерки в своих террариумах сидят и в соседние не заглядывают. Ох, с каким удовольствием я это сделаю! Да, дорогая моя ящерица? Не возражаешь?
Егор, наверное, возражал, но понимал, что силы слишком неравные. Окрас он поменял тут же — слился с поверхностью, так что я его даже потеряла из виду и осторожно попинала ногой то место, где он только что сидел. С земли раздалось утробное мяуканье. Вздохнув, я наклонилась, подобрала… Господи, дожила, мужиков с улицы подбираю! Но вариантов было немного. Хоть и козел, а все родная душа.