— Срочная госпитализация! — врач захлопнул папку и резко поднялся на ноги. — Муж, донести до машины сможете?
Я даже не сразу понял, к кому он обращается. Я муж?
— В простыню заверните, не нужно её переодевать, времени нет. Она в критическом состоянии, каждая минута на счету. — распорядился доктор. — Катя, звони Михальчу, пускай каталку приготовит. Чего стоите? Хватайте жену и несите вниз, сама она уже не дойдёт.
Я накинул на Таню простынь и поднял её на руки.
— А ребёнок? Его тоже заберёте?
— Ребёнок останется с вами. Я его осмотрел, с ним всё в порядке. Он не нуждается в госпитализации. — доктор шагнул к двери, подгоняя меня рукой. — Давайте. Не будем терять время.
— Послушайте… — пытался вставить свои пять копеек, но Катя и врач уже говорили каждый по своему телефону.
— Михалыч, готовь каталку.
— Пятая городская? Срочный. Да. Послеродовые осложнения. Тёмные выделения со специфическим запахом. Воспаление, возможно, абсцесс. Больная в тяжелом состоянии, готовьте операционную и реанимацию. Нет. В железнодорожную не повезу, вы ближе. Состояние критическое.
— Катя, заряжай капельницу. Михалыч, едем со спецэффектами и иллюминацией. — На улице, пока я укладывал Таню на каталку, врач сыпал распоряжениями и медицинскими терминами.
Вжик… Каталка по полозьям плавно въехала в машину, навстречу к копошащейся в ней Кате, и я отпустил горячую руку соседки. Заглянул напоследок в худенькое личико. Где, блять, были её родные? Как давно она в таком состоянии? Ещё и за ребёнком умудрялась ухаживать?
Стоп! Ребёнок!
— А с дитём-то мне что делать? — метнулся к исчезающему во чреве машины доктору.
— Я сообщу в поликлинику по прописке, завтра утром к вам придёт патронажная медсестра и всё объяснит, расскажет. — дверь за доктором плавно закрылась, скрывая от меня и Таню, и ставящую ей капельницу Катю.
— Но я просто сосед! — крикнул вслед, сорвавшейся с места и врубившей сирену, машине.
Запустил пятерню в волосы и потянул их. Охренеть вечерок! И Катя! Я даже слова не смог вставить в их с врачом диалог. Ни одной фразой с ней не перекинулся. У меня осталось ощущение, что она меня вообще не узнала! Ни словом, ни взглядом не одарила. Всё только по делу.
Набрал полные лёгкие воздуха и резко выдохнул, согнувшись пополам. Вот так! Это всегда помогало привести взбесившиеся чувства в относительный порядок и равновесие. Упёрся ладонями в колени, потряс башкою. Охренеть! Моя Катя, девочка медовая, голова бедовая! Даже вида не подала, что помнит. Нахер я ей не упёрся. Ни тогда, ни сейчас. А Маша? Может, моя всё же? По возрасту вроде всё сходится.
Ребёнок! Вот чёрт! Малышка же осталась одна в квартире!
Ломанулся так, что железную подъездную дверь чуть нахер не выдернул с корнями. По ступенькам летел на десятый, решив не дождаться, бродящего по этажам, лифта.
Соседская квартира встретила жалобным плачем Анечки. Осторожно вынул её из кроватки и уложив на сгиб локтя, прижал второй рукой к груди.
— Ну чего ты? Испугалась? — медленно покачал крохотное тельце. — Мамка твоя заболела. Что делать с тобой? У тебя папка есть? А бабушки с дедушками?
Пока тихонько разговаривал с малышкой, она молчала. Только хмурила бесцветные бровки, кривила ротик и внимательно, до жути осознанно, смотрела на меня. Складывалось впечатление, что она слушает и понимает. Интересно, дети в таком возрасте понимают, что им говорят? Наверное, нет.
Мои познания о младенцах были равны нулю.
— Что мне с тобой делать, малявочка? Ты же есть захочешь. Чем и как тебя кормить? Вот попали мы с тобой. Даже позвонить некому. Где твои родственники?
Качая малышку, ходил по квартире, обследуя её. Нашёл на кухонном столе пакет из доставки, а в нём банку с молочной смесью и бутылочку.
— Мамка твоя молодец. — изучая инструкцию на упаковке, непрерывно бормотал. Казалось, что если замолчу — девочка сразу начнёт плакать. Моя беспомощность перед этой малышкой и ситуацией, в которой я оказался пугала.
Анечка затихла, уснула, и я осторожно положил её в кроватку. Вымыл бутылочку и включил чайник. Вода кипячёная, тридцать шесть градусов. Ложка смеси без верха. Высыпать и хорошенько взболтать. Вроде всё ясно и понятно в инструкции, но внутри всё скручивалось в узел от страха. Вдруг сделаю что-нибудь не так, наврежу ребёнку? Господи, как женщины с этим справляются? Может, им инстинкты помогают? И как я должен проверить температуру воды? Пальцем? На язык?
Пока малышка спала, штудировал интернет, всё, что связано с новорождёнными детьми. Чёрт знает что! Статьи часто противоречили друг другу. Такое чувство, что каждый просто сочинял, используя собственный опыт общения с младенцем.