- Это ненормально, и неправильно. Это ужасно. И мое лицо, и то, что я делала. Да, я преследовала Мишеля во Франции по заказу Мораль. Я помогла убрать его дочку в результате чего она попала в аварию. Я даже вышла за него замуж фиктивно, здесь в Германии, но мне нужны деньги. Мне должны заплатить за пластическую операцию по извлечению осколков.
Родригез рассказал, почему он не уважает Флаке и Михаэля. Май Линдер не говорила ей о последнем. Помимо привычного конфликта в лице Родригеза - пресс-секретаря холдинга, который почти все знает о компании, но которого никогда не выдвинут на руководящую должность, добавились оценочные категории двух лиц. Про то, что отец, или дед (это уже не важно) того же Флаке - националист, она узнала еще кое-что.
Михаэль в свои лучшие годы, еще до заболевания, делал ряд кое-каких спорных высказываний. Он говорил, что девятое мая - день освобождения от нацистов - не следует отмечать среднему немцу вообще. Здесь Николь и узнала «другую Германию», которая существует и знакома местному жителю, но не про нее не пишут и не говорят.
Те немцы, которые являлись евреями по национальности, обычно гордятся этим праздником. Другие, которые являются арийцами, считают, что этот праздник - день национального унижения среднестатистического немца. Этот праздник придумали точно такие же нечистые люди, прежде всего СССР, для того, чтобы уничтожить моральный облик немца.
Михаэль придерживался второй точки зрения. Николь уже окончательно понимала, за что он поплатился своей дочерью, а сама Николь - своими французскими квартирами.
Она прекрасно понимала, что их взорвал Родригез, не кто-то еще.
- Ну, не лежала его душа к этому празднику. Не хотел он его отмечать, если его спрашивали - у него была собственная позиция, и он ее отстаивал, - говорила Николь. - Он что, запрещал отмечать этот праздник другим людям, вроде вас?
- Михаэль, предположительно, оправдывал своего дружка Флаке, у которого вообще родственники были националистами. Флаке умен, он не будет говорить открыто. А этот говорил.
- Вы хотите сказать, что Флаке и Михаэль были современными националистами? Но это невозможно. Они просто не имели достаточного времени, - Родригез договорился с Николь все «плохие» темы, в том числе планируемые преступные схемы, обсуждать в прошедшем времени.
- Милочка, ты до конца не понимаешь, я ведь пресс-секретарь холдинга и мне известно больше. Однажды Флаке прямо со своего рабочего компьютера открыл немецкоязычную «Википедию» на статье про жест «Хай Гитлер!». Если Флаке не симпатизировал националистам, зачем эту статья?
- Поздравляю! У вас была куча времени для того, чтобы отстранить эту парочку и поймать их на горячем, но вы не воспользовались этим!
- Заметил только я. Пресс-секретарь ничего не решает, компанией управляли Михаэль и Флаке.
- Сделали бы фотографию, на телефон или обычный фотоаппарат, предъявили бы доказательство на собрании акционеров.
- Да я уже предлагал варианты в развитии компании! Пока эта парочка правила, они меня не слушали. Против их надо было идти их же методами.
- Через какое-то время один националист заболел, а другого убили, - Николь говорила о вероятных событиях в прошедшем времени, как и было оговорено. - Почему арестованная группа не захотела договориться с покойным Флаке?
- Арестанты не хотели, чтобы Флаке занимал тот же пост в той же компании. Они считали, что Флаке вышел из доверия, а потом убрали его, чтобы взять компанию на себя.
- Они могли бы не убивать Флаке, если бы он уехал в другую страну, и не появлялся в Берлине? Они, прежде всего, хотели не его смерти, а чтобы он не попадался им на глаза.
- Если бы Флаке был чуть умнее, то да. Но Флаке вряд ли бы уехал. Он скорее остался бы в Берлине.
Николь сняла свои солнцезащитные очки, ладонью левой руки она чесала где-то чуть выше носа.
- Да ты не чеши, иначе опять пойдет.
- Все нормально, Родригез, это прыщ какой-то, а не осколок.
Она съела шесть шоколадных суфле, размером с зефир. Еще три суфле Николь хотела взять себе домой. Черный чай казался вроде и остывшим, но по-прежнему обжигал горло и часть гортани. В ее левом глазе чувствовалась жесткость от засохшей крови.
- Я понимаю, ты не хочешь обсуждать вопросы истории в ресторане, - подмигнул Родригез. - Надо бы тебе посетить мой дом. С дочкой знакомиться необязательно. Расскажешь мне про Флаке. Как он умер.
Часть пятая. Главы 5, 6