Николь хочет созидать. Она основала свое скромное дело, о котором всегда мечтала - дело, которое должно помогать бизнесменам и предпринимателям оптимизировать расходы, а не унижать их, ища недостатки в уставном капитале, бухгалтерских документах, фактически выполняя функции экономический полиции. Каждый может обратиться в компанию Gratte GMBH, которая даже называется на одну букву больше: старшая дочь теперь считает, что ее зовут Николь Гратте.
После того как Маркус Родригез и Май Линдер были арестованы, а холдинг возглавил более достойный человек из совета директоров «Висты», мир изменился. В нем стало немного меньше дерьма, чем раньше.
Уже на протяжении лет так десяти у Гратте, когда кто-нибудь идет в туалет, обязательно где-нибудь сбоку лежит газета. Чтобы было что почитать, не тратя время в туалете попусту. Когда Николь села, теперь уже завязавшая с курением, она достала газету на немецком языке о какой-то старой ГДРовской актрисе, что, конечно же, напомнило ей о Гризельде, первой жене Михаэля. Николь уже совсем не помнит, как звали актрису, но давайте будем называть ее Розой.
Это какое-то интервью, смысл был именно в том, что сказано внутри.
«Когда я была маленькой, существовало ГДР. Это не какая-то материнская плата или иная деталь от компьютера: это старая Германия, которая раньше не была единой ФРГ, а делилась на ГДР и ФРГ. Мои родители были дипломатами, которые работали от ГДР в США, и я часто путешествовала с ними в Америку. Они разговаривали на обоих языках, но со мной только на немецком. Я часто смотрела американское телевидение того времени, понимая смысл уже с самых ранних лет.
Наша семья была, разумеется, элитой, и смотрела все телевидение, а не только два общедоступных канала в Америке того времени. Прекрасно помню, как на каком-то кабельном, коммерческом канале показывали какой-то странный фильм-боевик про то, как боксер немец убивает какого-то негра на ринге. Лицо, выражение - настолько злое, что я никогда ничего подобного не видела в Германии».
«Повезло тебе, Роза» - думала Николь. - «Ты ведь из дипломатической семьи, все твои знакомые - элита ГДР, и не меньше. Пожила бы с алкашами-отчимами и поняла бы жизнь раньше. Многим везет меньше, а показали художественный фильм - для тебя это уже плохо. И то, элитой вы были за счет бюджета ГДР, вы не заработали ничего сами».
Дальше интервью продолжалось:
«Показанный телефильм произвел очень большое впечатление на меня. Родители хотели сделать меня дипломатом, но я ушла в театр и стала актрисой».
Николь подумала, что никогда не понимала таких людей. Май Линдер - Михаэль Шнайга с книгой о своей жене лишил ее сверхдоходов. Помогите, бьют, убивают, насилуют - я не могу купить сумочку за сто тысяч франков, и отправить свою дочь учиться куда-нибудь в Великобританию. А вот Роза - противоположный пример. Дипломатические родители, лучшее воспитание, развитие и образование. Нет, я откажусь от этого, не буду дипломатом, стану менее ценной, по личному мнению Николь, актрисой, певицей или телеведущей.
«Вы дебютировали в роли восьмиклассницы в Абсолютно неизвестной постановке Абсолютно неизвестного театра в Мюнхене», - пересказывал журналист для тех, кто Розу не знает или уже забыл. Николь в газете видела какой-то театр и постановку с названием, типа «Встреча с родителями», но она не жила в ГДР и не может ничего помнить. Это несет для нее только информационное значение.
Далее она читает слова, переписанные с прямой речи самой Розы:
«Они дали мне очень хорошее образование в области английского языка. Я жила в двух семьях: в ГДР у своих настоящих родителей, и в США, сначала со своими настоящими родителями, а после школьного возраста с семьей других дипломатов от ГДР. Мои родители тоже принимали детей этих дипломатов».
Николь думала: «Да чтоб меня. Да, меняли родителей, но не били, не насиловали, не запрещали пользоваться вещами. Да и разве станет ребенку скучно от постоянной перемены обстановки? Вот когда живешь в четырех стенках с одними и теми же родителями, одними и теми же запретами, постоянными пьянками и драками - неужели это лучше?»
А Роза продолжала утверждать: «Я решила пойти в театр и не продолжать дипломатическую карьеру. Эта работа казалась более стабильной, она меньше связана с перемещениями. К тому же, мне нравилось внимание, я никогда не боялась публичных выступлений».
Журналист говорил: «Вы раньше активно снимались в кино. Сначала Первый никому неизвестный фильм, потом Второй никому неизвестный фильм. Но после того, как вам исполнилось уже двадцать четыре, вы ушли из кинематографа и решили получить образование экономиста. Почему?»