Франческо купил ей целых пять тестов на беременность в один день. Кажется, ее моча интересовала его больше, чем сама Николь. Но всю неделю имела только отрицательные результаты. Грать даже боялась предположить, почему именно. Потом он сказал, что ее надо показать какому-нибудь хорошему частному гинекологу, да подороже. Еще когда Грать жила в родительском доме у мамы и отчима Альфреда, она сталкивалась с похожим обращением.
- Тебе в этом доме ничего не принадлежит, шавка! Заработай, купи сама, а потом смотри чертов телевизор, пользуйся хреновым компьютером или виниловым проигрывателем!
Позднее Николь постоянно думала: это связано с тем, что ее отец не родной. Он не любил эту женщину с самого начала, а завел ее младшую сестру возможно только для того, чтобы сказать самому себе что он мужчина. Он ходит на работу, делает труд, зарабатывает очень мало, и помимо себя и своей жены он еще должен делиться чем-либо с дочерью от другого дебила.
Если отчим приходил домой, он обязательно все отключал, как минимум менял просматриваемый канал. Вместо ее любимых политических дебатов он находил какой-нибудь фильм или вообще включал порнографические кассеты с видеомагнитофона. Когда у них появился компьютер, Николь перестала пользоваться телевизором, ведь его почти всегда «нужно делить». Но и сюда он добрался, Альфред подсел к Нико́ справа от нее и сказал:
- Посмотри на меня.
Нико́ отвернулась от компьютера в его сторону.
- Почему ты меня игнорируешь? На первом месте только хренов компьютер, да?
Альфред сокрушил ее тупым ударом в лоб. Ей было больно, она даже прикрыла глаза.
- Что не отвечаешь, шавка? Почему у нас нет общих интересов? Это хренов компьютер виноват, да?
Он выключил монитор компьютера, а потом попытался вытащить вилку системного блока. Очевидно, что он подсел к ней вовсе не для того, чтобы искать так называемые «общие интересы». Отчим считал, что он занимается «воспитанием», и при том воспитанием для него было не наказание за какие-то действительно вредные действия, а просто демонстрация своей силы и вымещение злобы. Нико́ не делала ничего плохого и совершенно не понимала, почему она была наказана.
Николь получила экономическое образование только в силу того, что ей очень много и много раз повторяли, что она не хозяйка этих предметов. Она не может полноправно ими пользоваться, не существует общих вещей в доме, все принадлежит только тому, кто сам заработал и купил.
Грать росла в относительной бедности. Альфред зарабатывал немного денег, а все, что он покупал принадлежало только ему. Мама после создания так называемой совместной дочери, которую он признавал получше, чем ее саму никогда не работала.
Только ходила по различным социальным учреждениям, которых там много во Франции, чтобы получить хоть какие-нибудь деньги от правительства. Марго обивала порог за порогом, ходя от чиновника к чиновнику, от учреждения до учреждения (по-французски, соответственно «бюро»). Маму не сразу направляли туда, куда нужно, а ссылались на различные второстепенные бюро.
Ее французское имя писалось в старой традиции как Margaux, но это же имя в новой традиции без различий в произношении было известно под вариантами Margo или Margot. Чиновники, которые сидели в этих конторах не всегда были грамотными, и она рассказывала Николь, как теперь отвечает на их вопросы:
- Ваше имя и фамилия?
- Margaux Gratte. Марго в старой традиции с «aux». Gratte с двумя «t».
Чиновники могли пропустить одну «t» в фамилии, либо записать имя в новой, более известной традиции как Margo Gratte или Margot Gratte. Однажды не самая расторопная сотрудница перепутала два различных, но близко похожих имени: Margaux (Марго) и Margeaux (Маро).
Оа ходила в разные социальные учреждения словно на работу. Можно подумать, Марго фактически работала в различных бюро, пытаясь получить то одну, то другую привелегию.
Ее никто не заставлял учиться. Не заставляла ни мама, ни отчим, но она себя проявила очень хорошо. Правда, иногда курила сигареты, что приносили ей школьные подруги. Но одна, а не с ними и, как правило, не дома.
У нее были подростковые побеги из дома, правда она ходила не по улице, а спускалась до второго этажа к одному соседу, который ее всегда хорошо принимал. Некогда ее семья была настолько бедной, что они даже не имели домашнего телефона. Сначала бабушка Бернарда, а потом и сама Марго спускались до этого соседа, у которого всегда можно было позвонить. Позднее он принимал Николь тогда, когда она считала, что лучше уйти из семьи.