- Нико́, зачем ты перекрасилась? - спрашивала мама. - Я всегда помню тебя с черными волосами, но недель двадцать назад ты сама сказала купить краску.
- Извини, мам. Меня, возможно, бывший муж ищет, ведь я сбежала.
- Если он тебя преследует - дойди до полиции.
Когда Николь услышала эту идею, она вспомнила, как еще в пятом классе звонила по телефону сначала в справочную, а потом в различные бюро, пытаясь узнать то одну, то другую информацию.
- Полицейский участок? Во-первых, у меня нет ни одного доказательства побоев. Во-вторых, дело было в одном городе, а я пойду жаловаться в другой? Да мне скажут снова ехать в Дипп и писать заявление там. Чушь собачья, - Николь резко махнула рукой. - А что, если он подаст в суд иск о защите чести и достоинства?
- Он может на это пойти? Ему еще не стыдно?
- Да таким людям ничего не стыдно.
Заснув, Николь приснился странный сон. Она стоит не то на улице, не то дома в гостиной перед мотоциклом Але́на. Подошел невесть откуда взявшийся Франческо и попытался разобрать его на запчасти. Николь крикнула: «Что ты делаешь?» и ладонью повернула Але́на. Ее парень напал на него, нанеся от семи до двенадцати ударов в живот. В результате Франческо не только не упал, а даже сколь-либо существенно не пострадал. При том, что он не был тучным. Поняв, что попытка кражи не удалась, он скрылся.
Проснувшись, она подумала, откуда в этом сновидении мотоцикл. У Але́на не было мотоцикла, хотя еще в школе говорил ей, что мечтал о байке. Несмотря на какой-то криминальный, полуразмазанный образ, когда Николь встала, ее спина уже не болела. Можно сказать, она полностью адаптировалась в съемной квартире.
Вернувшись вчера от мамы, сказала ей, что сама снимает общежитие, но не назвала адрес. Якобы идет ремонт в отдельных комнатах. Марго сказала, что данная съемная квартира с бежевыми обоями, клетчатым диваном и красным чайником на кухне вовсе не похожа на квартиру, которую ремонтируют. Дочь ответила, что там идет ремонт лишь в одной комнате, но не предъявила никаких фотографий. Николь была не заинтересована говорить о своем парне. Марго могла бы допустить, что дочь скрывается от одного мужа, но вряд ли допускала бы второго парня.
Снова заваривая электрический чайник, перед ее головой пронеслись все ее недавние отношения с мужчинами. Она хотела вычеркнуть Франческо и забыть его, но боготворила своего одноклассника.
Николь успешно выполняла все задания тренингов. Как и хотел сам Мораль, она усовершенствовала немецкий язык: произношение, чтение, написание, прослушивание. Но были свои нюансы. К примеру, она слышала и понимала каждое немецкое предложение с любым акцентом. Западная Германия, северная Германия, Австрия, немецкий язык со шведским акцентом. Но авторы тренингов хотели различения.
Долгое время, она отвечала всего лишь на 39% правильных ответов. Она знала берлинский, баварский и французский акцент, а они хотели большего. Николь то Австрию перепутает с Швецией, то какой-нибудь северный акцент назовет западным.
Нико́ заходила в разные немецкие чаты. В одном из них, когда она спросила о том, как выставляют оценки в немецких школах, ее очень удивило то, что самая большая оценка равна единице по системе от одного до шести. Во Франции двадцатибалльная система, обычно Николь получала оценки от 17 до 15 баллов за задание.
19 и 20 не ставились никому в ее классе, поэтому средний француз уж точно убежден в том, что знать программу на 100% невозможно. Правда, в одном случае ее подвел ненужный предлог в простом вопросе. Ей ответили: «Если вы из Франции, то шагом марш на задания и изучите немецкий намного лучше».
Это ее сильно расстроило и вызвало большую истерику. Лежа на клетчатом диване она часа три колотила подушку. Экономический университет уже выпустил ее вместе с немецким, по идеи с навыками бытовой и профессионально-экономической коммуникации. И тут в чате кто-то находит опечатку в рядовом вопросе? Но как будто сам носитель языка не может ее сделать.
Але́н Рына́ совершенно не понимал, что с ней происходит. Она была такой злой, нервной, скрученной и изнеможденной. Николь огрызалась даже на его попытки хотя бы узнать, что с ней происходит.
- Все потому что я - бесполезная дура, - говорила она. - Я не оправдала ожиданий, в немецких чатах иногда видят опечатки.
- Думаешь для банкира важно написание? Скорее грамотное произношение. Идиом для разговора у тебя достаточно.
Николь не посвящала Але́на в содержание тренингов, программу каждый частично выбирает свою, хотя он догадывался. Верно и то, что она еще не расспрашивала его о том, какой конкретно пост в банке он занимает. Нико́ точно не знала, кто он, но учитывая отсутствие экономического образования, она не исключала, что он какой-нибудь программист.