Дело в том, что Марго, ее мама, обычно была лучшего мнения о Китае, разве что кроме политики Мао Дзэдуна. Нынешний Китай казался ей очень современным, отстроенным, туры в Пекин это подтверждали. Николь сами поездки в КНДР казались очень скучными, и она неделями не знала, как оттуда уехать, вообще не видела ничего интересного.
Грать завела несколько китайских друзей под видом якобы интересующейся Китаем. Страна ее не интересовала, она просто хотела кое-что выяснить. Узнать что-то об этом азиате, это он один такой больной, или они все от него не отличаются.
Один еврей, который жил в Китае несколько лет, и даже знает язык, сказал, что для китайцев можно быть своим только, если владеешь китайским. Если у них плохой акцент, они не владеют вашим иностранным хорошо, они часто играют в игры, типа «давай помолчим».
Если не Пьер, то кто? Откуда взялся этот рыжий с перчаткой и какие цели преследовал азиат? Похоже, китаец, с которым она разговаривала, просто учил немецкий как иностранный на ее реальных страданиях. Слишком дорог китайско-немецкий учитель, он просто не захотел платить преподавателю.
Позвоните психологически неустойчивому человеку в кризисный период, он вам много новых слов озвучит, всевозможных уничижительных, которых нет в учебниках с грамматикой, в частности по цензурно-литературным ограничениям. А потом просто запишите разговор на кассету и поищите их в больших словарях.
Испытывая злость на звонящего, Николь разрезала и уничтожила перчатку, отнеся ее в мусор. Перчатка была похожа просто на непонятный кусок ткани.
Она была недовольна Китаем, даже более того, она начала ненавидеть КНДР, хотя раньше даже не понимала его критику. Черные списки граждан Таиланда, въезд которых запрещен на территорию КНДР. Чем это отличается от банковских черных списков, или моральные запреты должны быть такими, что о них нужно помнить всю жизнь, и не давать человеку второго шанса?
Оставим в стороне историю, в том числе недавнюю. Ладно, этот больной, который просто не хотел платить преподавателю-профессионалу за изучение немецкого как иностранного. Николь надеялась, что Китай в политике честнее и не пытается обманывать Францию, Германию или Еврозону в целом.
Помимо изучения отчетов характер ее работы включал проведение переговоров с бизнесменами, соискателями корпоративных кредитов. Утром ездила в банк, чтобы получить информацию о том, кто, в какое время и где именно назначил встречу. Потом встречалась то с одними бизнесменами, то с другими. Иногда в офисах, а иногда в ресторанах, если они как Пьер хотели придать встрече неформальный характер.
В немецком филиале Банка Мораль она теперь являлась той самой сотрудницей, не допускающей «низкокачественных» бизнесменов к более серьезным переговорам в Отделе по оценке экономических рисков или, упаси Боже, в Расчетном отделе. Предполагалась, что данная работа требует знаний намного бо́льших, чем переговоры с целью определения конечных целей кредита.
Николь помнит и тех, кто пытался ее обмануть.
Была назначена полунеформальная встреча в одном из немецких ресторанов с двумя бизнесменами, которые, похоже, являлись не только партнерами, но и друзьями. Бизнесмены казались не очень большими, практически одинаковы по росту (одноклассники?). Один говорил тенором с небольшой шепелявостью, другой басил, словно актер из французской телерекламы, призывающий купить лучшие духи в мире.
Они представились: бас - Аларик; тенор - Вагнер. Николь заметила, что лицо у басящего было более симпатичным. Они часто шептались и переговаривались, как будто у них даже не готова тема доклада. Николь начала:
- Расскажите о вашей компании.
Вагнер снова повернулся к Аларику и что-то шептал. Она услышала, как последний ответил: «нет, я не буду ее обманывать», обладателю такого голоса всегда сложно быть тихим. Аларик ответил:
- Мы управляем туристической компанией. Понимаем, что мы не можем продемонстрировать полупустой зал аэропорта, сейчас нет сезона с массовыми отпусками.
- Почему вы сотрудничаете именно с нашим банком? - Николь задала вопрос с подвохом, все сомнительные бизнесмены, которые уже состояли в черных списках других банков, как правило, шли к ним, а руководство требовало благополучно их посылать.
Вагнер ответил:
- Потому что мы очень солидная и надежная компания, которая извлекает прибыль даже в кризисное время. Мы считаем, что ваш банк достаточно надежен для вашей компании.
- Вагнер, не преувеличивай... извините, Николь, мы совсем не это хотели сказать.