***
— Жизнь вообще пошла — ну-у-у...
— Точно.
— А раньше-то? Да?
— Да.
— Вот и я говорю.
— Конечно.
— Даже не стоит об этом говорить. Вообще не стоит.
— Согласен.
— Спасибо, вы интересный собеседник.
Дверь машины мягко захлопнулась за покинувшим ее пассажиром, и Мэтт откинул голову на подголовник сидения. На сегодня его смена была окончена. Голова болела от бессонных ночей, и Мэтт только и мечтал о своей кровати. Отключив счетчик и фонарь на крыше, он медленно тронулся с места и покатил в сторону дома.
Уже четвертый год каждое утро, просыпаясь в съемной квартире на втором этаже дома в Бруклине, Мэтт первым делом выглядывал в окно, чтобы проверить, стоит ли его желтый кэб там, где он поставил его накануне. Такси в Нью-Йорке угоняли не часто, но этот четырехлетний «форд» был единственным средством дохода Мэтта, и страх лишиться его прочно засел в голове с самого первого дня.
Достигнув совершеннолетия и наконец получив доступ к банковскому счету, доставшемуся ему от родителей, Мэтт распрощался с «фостерной» семьей, которая была по счету уже девятой, и отправился туда, где мог быстро и наверняка заработать первые живые деньги. Нигде нет столько элементарной зависимости между трудом и заработной платой, как в такси. Но впервые шагнув в пять утра в бруклинский гараж, Мэтт увидел в диспетчерской заплывшего жиром Ларри, который разговаривал по телефону и небрежно махнул в сторону Мэтта рукой, требуя подождать; из угла в угол, словно маятник, слонялся какой-то неприятный тип, смахивающий на беспробудного пьяницу; а в углу на неудобном стуле, сгорбившись, сидела женщина с болезненно-серым цветом лица. Тогда-то Мэтта впервые и посетило смутное предчувствие, что он вступает в чужой, неизвестный ему мир, где живут какие-то совсем другие люди, по каким-то своим законам. Через четверть часа в диспетчерскую заглянул всклокоченный парень и рявкнул о том, что нужны две машины. Ларри, не прерывая разговор, сунул левую руку в ящик стола и швырнул на стол ключи. Женщина и «пьяница» взяли их и вышли. А Мэтт, понимая, что может так прождать весь день, приблизился к столу, напоминая о своем присутствии. Ларри, даже не взглянув на него, шлепнул на стол синюю карточку с фотографией. Мэтт взял ее в руки — фотография была его, рядом было напечатано его имя, а сверху нависал черный таксистский номер — 302718.
— Ключи не забудь! — крикнул диспетчер, кинув их в Мэтта. — Они тебе пригодятся.
В глубине темного захламленного двора стояли два желтых «форда» — один новехонький и блестящий, другой — битый и изъеденный ржавчиной. Не раздумывая, Мэтт направился к нему и не промахнулся — ключ легко отпер дверцу.
Полгода Мэтт ежедневно приходил в этот гараж к пяти утра, выслушивал вопли жирного Ларри прежде чем получить ключи от своего желтого калеки, и выезжал в еще спящий город, чтобы спустя двенадцать часов вернуться в гараж, отдать ключи и снова выслушать вопли. Пока наконец не решился купить «медальон». При покупке машины, когда Мэтт сообщил, для чего она приобретается, он получил скидку в две тысячи долларов и льготное техобслуживание. И конечно же, сразу переоборудовал машину: перекрасил, установил таксометр и специальное освещение на крыше. Равзе что не поставил пластиковую перегородку между передними и задними сиденьями. Как хозяин машины он не обязан был это делать.
И вот который год Мэтт двенадцать часов в сутки колесил по Нью-Йорку, а оставшиеся двенадцать тратил на сон и учебу. Лишь изредка он позволял себе сделать выходной, чтобы как можно быстрее возместить потраченные на машину и «медальон» деньги.
Уже сгущались сумерки, и изъезженные Мэттом вдоль и поперек улицы Нью-Йорка постепенно погружались в темноту, разбавленную неноновым светом билбордов. Мокрый после недавнего дождя асфальт мягко блестел в свете фар, тихая музыка расслабляла; Мэтт вяло постукивал ей в такт пальцами по рулю. До дома оставалось не больше десяти минут, когда на дороге резко появилось какое-то белое облачко и звонко воскликнуло:
— Такси!
За годы работы Мэтт повидал много разных пассажиров, но впервые ему под колеса кинулась девушка в подвенечном платье. В спешке шагнув с тротуара на проезжую часть, она вдруг пошатнулась и упала. Мэтт резко вывернул руль, с силой вдавливая педаль тормоза. «Форд» клюнул носом и замер, тихо урча мотором.
— Какого черта, — прошипел Мэтт, выскакивая из машины. — Вы целы?
Девушка уже поднималась на ноги и скинула белоснежные туфли.
— Каблук сломала, — с досадой произнесла она.
— Хорошо, что только каблук, — ответил Мэтт. — За вами кто-то гонится, что вы бросаетесь под колеса?