— Сейчас мне кажется, что хуже уже быть не может.
— Но это не так.
— Езжайте, я не хочу вас задерживать, — она медленно побрела по мягкому газону. — Теряя время, вы теряете деньги.
— Моя смена уже закончилась.
— Тем более. Вам надо отдохнуть. Недосыпание и переутомление очень вредит здоровью, может развиться синдром хронической усталости. Слабость, вялость, сонливость, ухудшение памяти и концентрации внимания, — она медленно отходила от него спиной вперед. — С вашей профессией это недопустимо.
— Это работа, а не профессия, — машинально ответил Мэтт. Такси никогда не было его мечтой, это не цель, это лишь средство. — Вряд ли я смогу спокойно отдыхать, зная, что бросил вас тут на произвол судьбы, — он оглянулся на машину. Ключи он оставил в замке зажигания, девушка отходила все дальше и дальше, и добежать до нее значило оставить открытую машину вместе с документами и деньгами. Но и оставлять отчаявшуюся и явно плохо понимающую возможную угрозу девушку он тоже не хотел. — Послушайте, если вам так необходимо где-то переждать эту ночь, я могу отвезти вас в гостиницу.
— У меня нет с собой документов, я не смогу снять номер.
— Ладно, — Мэтт провел пальцами по подбородку. Ничто сегодня не предвещало такого окончания дня. — Тогда может, останетесь в машине? Там хотя бы теплее и безопаснее.
— Мне очень приятна ваша забота, но я не хочу, чтобы вы...
— Вернитесь в машину, — мягко сказал Мэтт, специально делая шаг назад.
Она оглянулась на возвышающуюся громаду Бруклинского моста и, к облегчению Мэтта, двинулась обратно в его сторону.
— Вы так хотите мне помочь... Почему?
— Наверное, потому, что мне в свое время помочь было некому, и я не понаслышке знаю, каково это — быть в отчаянии и не получить ни капли поддержки.
— Спасибо, — прошептала она и, открыв дверцу машины, снова забралась на заднее сидение.
Мэтт вздохнул и сел за руль. И откуда только в нем этот синдром спасателя?
— Меня Лиза зовут, — заговорила она. — А вы Мэтт, да?
— Да, — он усмехнулся. Его имя, фамилия и персональный номер были указаны на специальной табличке, прикрепленной к спинке его сидения.
— Спасибо, что тратите на меня свое личное время.
— Лишь бы вам это помогло.
— Я была уверена, что мне надо побыть одной, но в вашей компании, оказывается, уютнее.
— Не загоняйте себя в угол из-за одной сволочи, Лиза, — сказал Мэтт. — Радуйтесь, что узнали правду до свадьбы, а не после.
Он снова откинул голову на подголовник и краем глаза видел, как Лиза положила руки на переднее сидение и уперлась в них подбородком.
— Мне всегда казалось, что в этих машинах витает слабый аромат чужих приключений, — тихо заговорила она. — Такси таит в себе соблазн свободы. Здесь все случайное — маршрут, клиенты, связи...
— А таксист — анонимный свидетель любви и смерти — остается вечно посторонним, он чужой что на тризне, что на празднике жизни, — усмехнулся в ответ Мэтт.
— Расскажите мне о своей работе, — попросила Лиза.
— Вряд ли вам это будет интересно.
— И все же.
— Таксисты — самое угнетенное меньшинство в истории Нью-Йорка, — заговорил Мэтт. Похоже, Лиза решила отвлечься от своих проблем, переключившись на чужие. — И не из-за расы, национальности или религии, а только из-за природы этой работы. Я провожу двенадцать часов в день в самых чудовищных во всей Америке дорожных условиях, постоянно имею дело с неразберихой уличных пробок, непроходимостью двойных парковок, закрывающими обзор грузовиками и водителями из Нью-Джерси. При этом я даже не могу себе позволить психотерапию взрывов водительской ярости — потому что моя жизнь и заработок напрямую зависят от моего самоконтроля.
— Это ужасно, — прошептала Лиза. — Но... если ваша смена закончилась, а вы не мчитесь в гараж, значит, эта машина ваша?
— Да. Почти семьдесят процентов такси находится в руках частников. Какое-то время я работал на арендованной машине... это было чудовищно, — Мэтт вытянул руку и нажал на кнопку центрального замка, закрывая двери машины. — Изнутри дверь откроется, — на всякий случай пояснил он Лизе. И почти сразу же из-за густых кустов, скрывающих парковую дорожку, вышла компания молодых людей. Они что-то громко горланили, почти всех мотало из стороны в сторону, и у каждого в руках была банка пива. Проходя мимо машины, один из них вдруг резко подскочил и с силой два раза хлопнул по капоту, после чего, громко и мерзко захохотав, вернулся к своей компании.
— Боже... — прошептала Лиза, испуганно вжавшись в сидение.
— О чем я и говорил, — вздохнул Мэтт.
— А вы их не боитесь?