— Эй! — окликнул их с палубы бородатый мужчина в грязной, цветастой головной повязке и короткой куртке, подпоясанной куском верёвки. — Ты почтенный Кастен?
— Я! — отозвался Хаторо и указал на спутников. — А это со мной.
— Поторопитесь! — призывно махнул рукой собеседник. — Достопочтенный Куджичи уже спрашивал о тебе.
Глядя на широкий трап из тонких, бамбуковых стволов, пришелица из иного мира с тоской подумала, что, может, хотя бы здесь их не найдут те, с кем лучше не встречаться?
Эпилог
— Вот, господин, проходите, пожалуйста, — склонился в почтительном поклоне хозяин большой двенадцативёсельной лодки. — В полдень прибыли, как я и обещал.
Даже не взглянув на угодливо улыбавшегося простолюдина, молодой человек легко сбежал на пристань по широкому, связанному из тонких бамбуковых стволиков трапу.
За ним поспешили телохранители. Старший из них, на миг задержавшись, бросил стопку серебряных монет в протянутые ладони.
Выпрямившись и нашаривая привязанный к поясу кошель, владелец судёнышка какое-то время пристально смотрел вслед знатному дворянину и его сопровождающим, невольно гадая: зачем те так спешили в Фумистори, что даже не стали останавливаться на ночлег?
Гребцы надрывались всю ночь, несмотря на опасность налететь в темноте на корягу. Игнорируя предупреждения опытных речников, пассажиры то и дело торопили и без того измученных тяжёлой работой людей.
Но заплатили они щедро. Больше чем за два рейса, когда приходилось перевозить товары купцов или даже чиновников со свитой.
Наконец, мудро рассудив, что есть такие дела, о которых лучше ничего не знать, хозяин лодки с довольной улыбкой окинул взглядом вымотавшийся за тяжёлое плавание экипаж. Разумеется, их тоже нельзя оставлять без награды. Заслужили.
А те, кого они доставили, торопливо шли к воротам, отделявшим порт от города. При виде одежды из дорого шёлка и круглой, широкополой шляпы попадавшиеся навстречу простолюдины и дворяне победнее спешили уступить дорогу погружённому в размышления благородному богачу.
Вот только запряжённые в телеги и повозки животные не имели никакого понятия о правилах поведения, подчиняясь лишь воле своих погонщиков.
Поэтому, стоило только одному из них отвлечься на перебранку с нищим, попытавшимся заглянуть под прикрывавшие груз циновки, как предоставленный самому себе вол нагло попёр на задумавшегося аристократа.
Реакция, выработанная годами занятий боевыми искусствами, заставила барона вовремя остановиться, пропуская мерно шагавшее животное, влекущее поскрипывавшую деревянными колёсами телегу.
Перепуганный возница совершенно растерялся, не зная что делать? То ли кланяться или даже упасть на колени, умоляя о снисхождении, то ли огреть тупую скотину толстым прутом, заставляя двигаться быстрее?
Его сомнения разрешил сам землевладелец. Очнувшись от своих мыслей, он раздражённо махнул рукой, безмолвно приказав поскорее освободить ему путь.
Сообразив, что от него требуется, простолюдин хлестнул вола по крутому, серому боку.
— Шевелись, тля навозная! Чего тащишься, как неживой?!
Воспользовавшись короткой остановкой, Тоишо Хваро огляделся, обнаружив, что находится уже почти возле самых ворот.
В Фумистори для них не стали строить специальную башню, а проделали прямо в недавно отремонтированной стене, разделявшей город и порт.
Из-за данного обстоятельства всякого рода объявления и распоряжения властей наклеивали прямо на новенькую штукатурку, но так, чтобы их не закрывали широко распахнутые створки.
Пробегая по исписанным листкам, отсутствующий взгляд молодого человека «споткнулся» на корявом портрете, выполненном тушью на сероватой бумаге.
Короткий, поясняющий текст развеял последние сомнения, хотя случившееся по-прежнему казалось чем-то необычным, резко выбивавшимся из рамок привычного.
Ни с того, ни с сего через пять месяцев после исчезновения приёмной дочери государственного изменника Бано Сабуро, бывшего начальника уезда Букасо провинции Хайдаро, власти вдруг резко озаботились её поисками.
Неплохо разбираясь в столичной жизни, имея прекрасное образование и гибкое, нестандартное мышление, барон полагал, что подобное объявление никак не могло появиться без прямого распоряжения тех, кто имеет право приказывать даже губернаторам.
Из этого выходило, что Ия Сабуро зачем-то понадобилась не просто очень влиятельным особам, а тем, кто находится непосредственно у самой вершины власти в империи. В какую же историю умудрилась попасть эта девчонка, и кто она на самом деле?