— Что же это за документ? — живо заинтересовался Хваро.
— Простите, господин барон, но я вам этого не скажу, — решительно заявил Накадзимо. — Он касается только моей семьи, и не имеет никакого отношения к той девушке.
— Да как вы смеете?! — грозно зарычал старый воин, а молодые схватились за рукоятки мечей.
Однако их господин приказал своим людям успокоиться.
— Хорошо, оставьте себе свои секреты. Что было дальше?
— Благодарю за понимание, господин барон, — чуть приподнявшись с кресла, поклонился собеседник. — Как вы уже слышали, я подумал, что дядюшка мог спрятать бумагу. Наиболее подходящим местом для этого мне казался тот дом, где он доживал последние дни.
— Так вы, как вор, пробрались в мой замок? — криво усмехнулся знатный молодой человек.
— Не в замок, господин барон, — поспешно возразил Накадзимо. — А только в парк. Я не собирался покушаться ни на ваших людей, ни на вашу собственность. Я пришёл за тем, что принадлежит моей семье!
— И, тем не менее, вы тайком проникли на чужую землю, что уже делает вас преступником, — наставительно произнёс Хваро. — Но сейчас это неважно. Что случилось, когда вы забрались в Дом за озером?
— Хвала Вечному небу, я не успел это сделать, — губы рассказчика дрогнули в подобии улыбки. — Я же не знал, что вы поселили там свою любовницу? Представляете, как я удивился, встретив её ночью в парке в мужской одежде?
— В мужской? — озадаченно переспросил аристократ.
— В мужской, — подтвердил собеседник, и в его голосе, до этого равнодушно-бесстрастном, послышалась лёгкая, но хорошо различимая издёвка. — Кажется, она куда-то ходила тайком от своей служанки.
— Дальше! — отрывисто приказал аристократ, чувствуя, как кровь отхлынула от лица.
— Она сказала, что случайно нашла нужные мне бумаги, — вновь совершенно спокойно продолжил Накадзимо. — И предложила отдать их, если мы поможем ей бежать, снабдим документами о том, что она приходится мне сестрой, и снимем дом в каком-нибудь городе.
Выдохнув сквозь стиснутые зубы, землевладелец спросил, только затем, чтобы не молчать:
— Этот документ, действительно, так важен для вас?
— Очень, господин барон, — решительно заявил рассказчик. — Иначе я бы ни за что не согласился на такое дерзкое предложение, хотя она и уверяла, что искать её никто не будет. Ваша любовница, господин барон, собиралась инсценировать свою смерть. Но вижу, что она не смогла вас обмануть.
— Женщины почему-то считают себя умнее мужчин, — окончательно успокаиваясь, холодно усмехнулся Хваро. — Но постоянно делают глупости.
— Не могу с вами не согласиться, господин барон, — сделав крошечный глоток чая, удовлетворённо кивнул Накадзимо.
— Но вот, что мне интересно, — молодой человек снял крышечку со своей чашки и втянул носом восхитительный аромат. — Она как-то объясняла, почему вдруг решила сбежать?
— Нет, господин барон, — покачал головой собеседник. — Мы часто спрашивали её об этом, но она так ничего и не сказала.
— Ну, и что случилось потом? — уже немного другим, чуть более мягким тоном спросил аристократ. — Как вы это утроили?
— Она всё сделала сама, — возразил рассказчик. — Мы только немного помогли. Если я не ошибаюсь, в ночь с четвёртого на пятый день месяца Ящерицы мы перебросили через стену в условленном месте мужскую одежду, а на следующую ночь верёвку. По ней она и перелезла через стену.
— Ну, вы получили свой документ? — хмыкнул землевладелец.
— Да, — кивнул Накадзимо. — Она выполнила своё обещание.
— А вы своё? — неожиданно спросил внимательно следивший за их беседой Мукано.
— Разумеется, господин, — подтвердил собеседник. — Я же дал слово дворянина. Мы достали ей документы и собирались отвезти в Сагаро.
— Но тут вам случайно встретился молодой господин Асано? — криво усмехнулся Хваро, чувствуя, как душу сковывают холодные, ледяные доспехи.
— Да, господин барон, — согласился рассказчик, казалось, нисколько не удивлённый подобной осведомлённостью аристократа. — Его благородный отец, господин Нависамо Асано, пожелал отблагодарить нас за спасение своего сына от разбойников. Вот мы и попросили его стать покровителем сестры господина Таниго. Она осталась вдовой…
— Я знаю! — резко оборвал его землевладелец, с нехорошей ухмылкой поднося чашечку ко рту. — И она согласилась сделаться любовницей старика?
— Что вы, господин барон?! — вроде бы даже обиделся Накадзимо. — Разве стал бы такой добродетельный муж, обладающий столь высокими моральными качествами, опускаться до подобного? Благородный господин Нависамо Асано всего лишь обещал проследить за тем, чтобы сестру господина Таниго не обижали местные власти или какой-нибудь невоспитанный дворянин.