Впрочем, Костис не считал его слова ложью. Конечно, Авл был мало похож на принца, не больше чем Евгенидис на царя. Орнону были нужны люди, которые смогут приглядеть за царем, не опасаясь его гнева. Князь из Дома Эддиса был естественным выбором, если бы таковой нашелся. Конечно, в Аттолии ни один князь не стал бы служить простым солдатом, но от этих эддисийцев всякого можно было ожидать. Костис не знал, есть ли родные братья у царицы Эддиса, но эти два здоровых лося вполне могли оказаться ее близкими родственниками.
Внезапно Костис осознал, что все находящиеся в комнате многозначительно смотрят на него. Ну, конечно, он ведь не был ни бароном, ни наследником барона, ни даже варварским князем. Что же тогда он делал в комнате для слуг? Придворные царя явно считали, что ему следует удалиться. Пытаясь сохранить безразличный вид, он посмотрел в сторону Авла.
— Да, — согласился Авл. — Хороший вопрос. — он повернулся к Боаргусу. — Сходи спроси, что Ген собирается делать со своим маленьким гвардейцем.
Боаргус ушел и вернулся.
— Он сказал, что Костис должен круглосуточно находиться в караульном помещении. А все остальные могут проваливать ко всем чертям.
— Так это ты Костис? — спросил Авл.
Костис кивнул.
— Ну, иди, — предложил Авл.
Ну, Костис и пошел. Когда он приоткрыл дверь, Авл во всю глотку заорал:
— Сам иди к черту, глупый ублюдок!
Безделушки на столе задребезжали. Придворные вздрогнули и побледнели. Выходя, Костис заметил, как из противоположной двери выглянула служанка. Она казалась такой же испуганной.
Остаток дня Костис провел в караулке, чувствуя себя там не более желанным гостем, чем в комнате для слуг. Он рассчитывал, что с ним поздороваются, по крайней мере, и кивнул дежурному лейтенанту. Лейтенант посмотрел сквозь него. Озадаченный Костис оглядел комнату, стражников — застывших у дверей и остальных, расслабленно сидящих на скамьях вдоль стен. Ни один не встретился с ним взглядом. Люди, приветливо болтавшие с ним несколько дней назад, теперь смотрели в сторону. Пожав плечами, Костис выбрал себе место на мягкой скамейке поближе к двери. Он был не на дежурстве, хоть и не мог уйти.
Позже в караульное помещение явился Телеус и остановился поговорить с ним. Больше никто не обмолвился с ним и словом за весь день. Телеус спросил только, какие приказы отдавал царь в течение дня, а потом ушел. Наконец, для слуг был подан ужин. Когда они закончили, Костис съел то, что, как он подозревал, было остатками от их импровизированного стола. Впрочем, это были хорошие остатки, во всяком случае, лучше того, что он ел в гвардейской столовой. Фрезина показала ему, где он может спать — маленькую комнату без окон, с узкой койкой и умывальником. Вдоль стены громоздились установленные друг на друга сундуки, и Костис догадался, что для него очистили одну из гардеробных комнат. Ему трудно было поверить, что среди роскошных апартаментов нашелся такой скромный уголок. Ожидая намного большего от царской гардеробной, Костис лег спать разочарованным.
Утром, еще полусонный после краткого сна и беспокойной ночи, он побрился, умылся тщательно, как только позволял неудобный умывальник, и предстал перед царем. Он прибыл в разгар ссоры.
— Я больше не поверю ни одному из твоих лживых обещаний, — говорил Авл.
— Мне все равно, веришь ты или нет, — сообщил царь.
— Я дал тебе свободу. А твое обещание было просто подачкой, чтобы водить всех за нос.
— А что мне оставалось, если вы отказывались уйти?
Боаргус невозмутимо чистил ногти ножом.
— У меня здесь полная караулка мускулистых ветеранов, которые почтут за счастье выкинуть отсюда двух невоспитанных эддисийцев. Они даже согласны надавать вам по шее, если будете сопротивляться.
Авл печально покачал головой.
— Я разочарован.
— А я сыт по горло. Убирайтесь.
Авл задумчиво откинулся на спинку кресла. Оно протестующе скрипнуло.
— В полдень. Когда протрубят трубы. Тогда мы уйдем.
— Да? В полдень я волшебным образом исцелюсь, и вам не нужно будет сторожить меня, как шкодливую козу? Что такого особенного случится в полдень?
Авл скрестил руки на груди и признался:
— Орнон будет должен мне три золотых статера.
Лоб царя прояснился.
— Понимаю. Хорошо. Вы уйдете в полдень.
— И… — продолжил Авл.
— Если вы не уйдете в полдень, не будет никаких «и».
— И, — настаивал Авл, — твой Костис останется с тобой. Если ты нарушишь свое обещание быть паинькой, он сообщит царице, которая вызовет Орнона, и он снова пошлет за нами.