- Я прибегну к этим средствам, только другим образом. Соберу рать сильную и дам тебе начальство над нею. Ступай, ратуй, спаси престол и царство, и ты, став подпорою престола, уготовишь себе место на первой ступени его и вознесешься превыше всех слуг моих на развалинах местничества. Сегодня решу в думе набор войска, а завтра объявлю тебя первым и главным воеводою. Уходи ко всем в боярскую думу. Я немедля там буду.
XXI
У царевны Ксении мамушек и нянюшек хоть отбавляй, шагу без надзора не ступишь, все ахают да охают.
- Ах, свет наш! Ох, красавица ненаглядная!
Царевна из горенки в горенку – они следом, выскочит во дворик – они толпой.
С подружками царевна любила в тайнике сиживать. Великим княгиням и государыням в боярской думе, либо каких торжествах, что устраивал государь, участвовать не дозволялось, но строители Грановитой палаты придумали тайник, комнату под сенями, что вели к резному белокаменному порталу – главному входу в Грановитую палату. Из тайника через зарешеченное окошечко великие княгини и государыни подглядывали, что происходило в Грановитой палате.
Особенно нравилось царевне Ксении, как батюшка иностранных послов принимал. Пышно! Иноземцы – в камзолах куцых, цветастых: синих, зеленых. Безбородые, не то, что бояре: кафтан до пят, ворот высокий, бороды, если есть, до пояса.
Сегодня царевна прибежала в тайник по особому случаю. Прильнула к окошечку, а позади боярышни-подружки хихикают, толкаются, сами норовят посмотреть, что там в палате? Ксения их отталкивает. Уймитесь! В Грановитой палате бояре вокруг трона стоят, государь с ними беседует, но царевне одного только и видно – это Петр Федорович Басманов. Млеет Ксения, глядит на боярина и радостно ей. Когда намедни шел Басманов в Грановитую палату, в узком проходе дворца столкнулся с царевной. Посторонился, пропуская. Не упомнит Ксения, как ноги пронесли ее мимо боярина Петра, только и учуяла, как сказал он ласково:
- Ровно солнышко засияло!
Ксения думала, что отец, наверное, догадывается о ее чувствах к Басманову, и ужель оттого он так благоволит к нему? Увлеклась царевна, теснятся за спиной подружки и не заметили, как в тайник поднялась царица Марья. Вскинула руками:
- Негодницы, охальницы!
И давай раздавать подзатыльники направо и налево.
С шумом и смехом убежали царевна Ксения и боярышни, а у царицы Марьи волнение: пора дочь замуж отдавать, но за кого…
34
О том разговор вела с Борисом до полуночи. Однако у Годунова один ответ:
- Изведем самозванца, сыщем жениха для Ксении…
XXII
Смутно на Москве! Люди самозванца народ прелестными письмами смущают. Слух о самозванце множится. Смятение – превеликое.
- Царевич Дмитрий-то у Тулы города замечен.
- Не-е-е, давно те места минул!
- Оскудела, извелась Русь за царем Борисом. Ох-хо!
На боярской Думе никто слова не желал обронить, каждый опасался, вдруг государь вместо Шуйского и Мстиславского на воеводство упечет!
А Борис наседает, хочет слышать, кому дума приговорит место Шуйского и Мстиславского занять. Мнутся бояре, друг на друга косятся. Царевич Федор не выдержал, голос подал:
- Я бы, батюшка государь, Басманову-боярину доверил. Боярин Петр Федорович и молод и в ратном деле искусен. Аль кто, запамятовал, как он, Новгород-Северский держал?
Зашушукались бояре. Ну и царевич Федор Борисович! Сказано, сам рода-племени неизвестного, да еще на этакое воеводство, куда считай, почти все стрелецкое войско собрано, тянет послать неродовитого боярина. Как можно?
Царю Борису, однако, слово сына по душе. Но с заменой воевод покуда решил повременить. Лишь велел отъехать к войску князю Василию Голицыну. Нечего ему в Москве портки протирать
В тот же день за обеденной трапезой Годунов сказал Басманову:
- Тебе, боярин Петр Федорович, я по-прежнему верю. Ты измены на меня не затеешь.
У Басманова глаза преданные.
- От добра, государь, добра не ищут. Ты меня возвеличил, тебе и служить буду до скончания.
Борис уловил, как Ксения глянула на боярина, сказал:
- По всему видать, боярин Басманов, быть тебе все-таки в родстве с государем. Изничтожим вора, уймем смуту и женим тебя.
Басманов на царевну ласково посмотрел.
Семен Никитич Годунов царские слова заслышал, метнул на боярина Петра суровый взгляд. А когда покидали Трапезную, словно невзначай обронил:
- В великую честь входишь, боярин Басманов. Уж и не пойму, отчего к тебе щедр царь Борис? Аль вора боится? Будто и впрямь настоящий Дмитрий Москве грозит.
И понес к выходу седую голову на широких плечах.
Боярин Басманов от неожиданности остановился. Что и помыслить, коли царский дядька, и тот засомневался в самозванстве Отрепьева?