Лотос уверял, что перенимать способности в специальном трансе на порядок сложнее и дольше, из-за чего большинство ловцов отдают предпочтение развитию привязанных к ним питомцев-духов и мало чем отличаются от шаманов, достигших вершин управления лоа и элементалями. Единицам удаётся придать своему внутреннему миру и Темнице образ.
Город-тюрьма достался мне по наследству. Бог растений не уточнил, от кого, но, подозреваю, Карас-Гадор построил аллирский князь. Косвенным тому доказательством служит величественное здание с княжеским символом над чудом сохранившимися железными вратами. В щель между ними не просунуть и лезвия ножа. Створки заперли печатями в глубочайшей древности. На вопрос, из чего созданы печати, Лотос ответил устами дриады, дескать, из крови последнего в Трёхлунье божественного дракона. Кровь удивительным образом окаменела и напоминала ярко-красный янтарь.
Обломки печатей лежали горкой под воротами, оставшиеся две еле висели. Нижняя растрескалась и готовилась вскоре повторить судьбу располагавшихся ниже, чьи следы алыми отметинами горели на потемневшем металле створок. О назначении здания никто не говорил, расспросы натыкались на могильное молчание. Окон строители не предусмотрели. Проникнуть внутрь я подумывал через обвалившуюся крышу, но позднее отказался от затеи. Рядом со зданием сердце сжал ледяными когтями страх, и чем ближе к воротам, тем явственнее ощущалась ужасающая аура чего-то сродни старейшему лоа – неимоверно древнего, могущественного и голодного.
Не надо быть гением, чтобы понять – за воротами тот, кого мне бы хотелось увидеть воочию меньше всего. Я включил здание в список запретных мест и больше не подходил к нему.
Освоение способностей разобранного на детали духа требовало времени, предельной сосредоточенности и безупречного контроля энергетических потоков. Пришлось улучшить боевой транс, потратив недели, а возможно, и месяцы на медитации. Затем настал черёд практики.
Я выслеживал и поглощал без остатка прячущихся в развалинах хищных лоа. Так пополнял запас айгаты. Для выживания под солнцем понадобится огромное количество энергии. Наиболее стойких духов, обладающих полезными свойствами, «выпивал» не полностью, рассчитывая в дальнейшем использовать в качестве свиты. У каждого уважающего себя шамана имеется свора послушных лоа. У меня, вон, теневые духи, но ими я решил не ограничиваться. Против летающих противников они ноль, а вот умеющий хотя бы высоко прыгать воплощённый дух пригодится. Заново укрощая обезумевших от близости Тьмы и голода сущностей, я выпытывал у них имена, привязывая ко мне, вбирал большую часть айгаты и отпускал.
Между охотами медитировал, совершенствуя способности. Яд из ауры вывел на этапе пересадки и замены повреждённых фрагментов, оставалось избавиться от разъедающей плоть гадости, что сделать из Карас-Гадора проблематично. Близился час возвращения во внешний мир.
Бог растений удовлетворённо хмыкнул, окинув взором площадку перед храмом. На каменных плитах извивались отрубленные щупальца-побеги, вздымая клубы пепла и пыли. Истекающая зелёной кровью маленькая дриада прислонилась к стене. Её утопающие в белых цветах и пепле ноги дрожали, в больших карих глазах застыли покорность судьбе и господину.
– Теперь я вижу, что ты готов, – сухо констатировал Лотос.
– Незачем устраивать цирк, проверяя меня, – пробурчал я, стоя на противоположном от входа краю площадки. – Недостаточно боёв с взбунтовавшимися лоа?
– Отребье, недостойное внимания. Никто из них в нынешнем состоянии не убил бы и заблудившегося в лесу ребёнка. Только бой с сильным противником выявляет преимущества и недостатки и заставляет развиваться. Девочке поединок также пошёл на пользу. Возможно, в будущем она займёт место подле тебя, а твоё окружение должно состоять из хороших воинов.
– Пустая трата энергии. Дриада не вынудила меня сражаться и в полсилы.
– Вероятно, да, – поразительно легко согласился Белый Лотос. В наших бесконечных спорах он редко соглашался со мной. – Тебе пора покинуть Карас-Гадор. Звёзды бледнеют. Остаётся меньше часа на удаление яда и возведение защиты от солнца. Я поделюсь силой, как обещал. Тебе хватит.
Я присел на верхнюю ступень лестницы, отвернувшись от божества. Подо мной раскинулся город с его разрушенными дворцами, храмами, библиотеками, площадями. Серый, мрачный, неприветливый и сроднившийся со мной. Низко висящие над Карас-Гадором тучи иногда освещались изнутри багряными сполохами. Бока туч отсвечивали алым. Что горело в вышине, я не узнал. Небеса были недоступны.