Дорогие мои читатели! Я не ожилала, что так получится, поэтому не судите строго)). Ну не в ладах я с эротикой что уж тут поделать! Но и без этого куска тоже никуда))!
Приятного чтения!
***
Завтрак, который принёс Соломон Давидович был восхитителен. За Ирой никто и никогда так не ухаживал. Да и некогда ей было с парнями то гулять, Света все равно всех отбивала и дело ни разу так и не дошло до .... ну в общем не дошло и все!
И сейчас Ира испытывала дикое смущение, глядя на маленький столик устроенный на ее коленях и от которого одуряюще пахло. Там был и фаршированный беконом и сыром картофель, и крепкий ароматный чай скуочками фруктов, и различные нарезки от хлебной до фруктовой. Все выглядело потрясающе аппетитно.
- Налетай! - С этитми словами Соломон забрался на кровать и устроившись по удобнее рядом с Ирой быстро соорудил ей небольшой бутерброд из авокадо и какой-то рыбы.
- Ум-м-м! - Ира не произвольно застонала от удовольствия стоило откусить ей приличный кусочек. Так это было вкусно! Или же она просто была голодна. Соломон забыл как жевать. Так соблазнительно еще никогда и никто не ел перед ним. - Очень вкусно! Что это за рыба? - Ира распахнула глаза чтобы тут же перевести их на столик на своих коленях. От взгляда Соломона создалось ощущение, что это ее он представляет вместо того бутерброда что у него в руке.
- Семга. - Проглотив не пережеванный кусок хрипло произнес Царь. Ну вот что в ней такого, что так притягивает разшибая все барьеры в дребезги? Соломон еще раз придирчиво окинул взглядом Иру и ничего не естественного или наигранного не нашел. Хоят хотел. Эти эмоциональные качели его уже порядком достали. Либо она его, либо пусть катится с глаз долой! Иначе он за себя не отвечает.
- У тябя вот тут... - Он наклонися убрать прилипший кусочек хлеба к уголку ее рта, но столик звякнул, мешая дотянуться до покрасневшей щеки и проверить так ли она нежна, как выглядит.
- Я сама... - Ира потянулась к своим губам, но ее тонкие пальчики замерли в опасной близости он ее же губ. Соломон перехватил ее руку и бережно, но твердо придержал, а другой рукой просто отодвинул столик подальше и всё это он проделал не разрывая зрительного контакта.
Ира змерла мышкой. Божечки, да что же это твориться? Лихорадочно работал ее мозг, отключая инстинкты. Соломон притянулся ближе. Опасно близко. Ира вздрогнула от непонятного волнения прокатившегося по ее телу, стоило только Соломону коснуться уголка ее губ кончиками пальцев. Ее мозг кричал, что нужно отстраниться, что ничего хорошего не выйдет, что будет так же, как и со Светой. А тело предательски желало продолжения. И плевать оно хотело на последствия!
Ира непроизвольно опустила взгляд на губы Соломона и сглотнула. Внизу живота скрутился тугой узел. Она знала, что такое возбуждение. И ей хотелось большего.
Соломону не нужно было повторять дважды. Плавный толчок вперед и он со стоном вбирает нижнюю губку Иры, придерживая ее со пспины.
Тело определенно перестало слушать Иру. Оно само! Вот честно, само, выгнулось на встречу теплу и наслаждению, которое дарил Соломон. Соломону большего и не требовалось. Он чуть придавил Иру савоими габаритами заставляя ее опрокинуться на подушки. Ее ручки сжали его и без того помятую рубшку, а маленькие пальчики на ногах сжались от удовольствия. Соломон не торопился. Не хотел пугать. Он приручал ее целуя нежно и не торопливо. Прокладывал цепочки поцелуев по шее к спрятанной под кружевом груди. Жесткие волоски его бороды цеплялись за тонкую кожи Иры, от чего та вздрагивала всем телом. Соломон поймал набухшую горошину соска губами даже не потрудившись отодвинуть тонкое кружево. Руки были заняты. Одной рукой он придерживал Иру, боялся спугнуть ее, а другая уже потихонечку тянула вверх динный подол ее сорочки.
Ира задыхалась от ощущений. Это было невероятно! И пожалуй, другого мужчину для первого раза она не хотела бы. Последствия? А что последствия? Она готова к тому, что после всего, что сейчас происходит на этой роскошной постели Соломон даже не взглянет в ее сторону. Но и отказаться она не могла. Она хотела его и плавилась под его руками позволяя ему то, что другие так и не взяли.
Рука Соломона скользила по ее бердру едва касаясь пальцами и Ира молилась чтобы эти самые пальцы поднялись еще на сантимерт и уже приласкали бы ее там, где все мокро и пылает. Ужас? Да, возможно это так и есть и Ира ведет себя отвартильно и неприлично. Но она устала быть хорошей и честной. Устала тащить на себе непомерный груз. И пусть этот момент будет ей наградой. Наградой, о которой она будет вспоминать с трепетом.
Соломон будто бы чувствовал что требуется Ире и перестал себя сдерживать. Тыльной стороной ладони он провел по внутренней стороне бедра Иры и его девочка застонала опрокинув назад голову. Такая отзывчивая и не скупая на эмоции. Костяши его пальцев двинулись вверх пока не упёрлись во влажный и горячий шелк ее трусиков. Его яйца сдавидо от ноющей и приятной боли, так хотелось поскорее стянуть с нее эти трипки и уже оказаться там, куда так настойчиво зазывают.
Как только пальцы Соломона коснулись ее трусиков Ира выгнулась на встречу настолько, насколько это было возможно, ее ноги дрогнули от напряжения и позволили себе раскрыться еще на сантимерт. Но и этого для Соломона было достаточно чтобы наконец избавить их от одежды. Он не спрашивал Иру готова ли она, и что может передумать. Неет! Он не на только глуп, чтобы не воспользоваься ситуацией. Потом он найдет слова. Правильные. Предназначенные только для Иры. А сейчас за него говорит его тело. Вещи полетели на пол.
- Какая же ты охренительная! - Выдохнул Соломон разглядывая Иру при свете дня.
Ира ожидала боли. Об этом так много пишут в женских романах и показываю в фильмах. Но ее не было. Был лишь дискомфорт, но не приятные ощущения быстро сменились приятной ноющей болью, которая перерастала во что-то больше.
Соломон был удивлён. Нет. Шокирован? Да, мать его, за ногу, шокирован! Сначала он не понял почему же так туго то все идет, даже больно! А потом его осенило - девственница! Ира была целочкой! При такой-то сестре сохранить такую ценность? Неверояно! Уж теперь-то он точно ее никому не отдаст. Даже если она сама захочет уйти. Хрен ей! Моя! Думал Соломон, плавными движениями прокладывая дорогу к подступающему удовольствию.