Показал свою силу великий Океан, пусть и не столь яростную, не убийственную. Хуже всего пришлось даурам - покуда непривычны они к морским походам, хоть и парни все молодые, на канонерках проведшие множество рейсов. Но в открытом море, в котором куда ни глянь - всюду вода, заробели дауры. Что уж говорить про высокие волны, разбивающиеся множеством тяжёлых брызг о корпус корабля, надрывно свистящий ветер и тяжёлый гул тёмных волн в будто бы ночном сумраке? Но ничего, перетерпели амурцы, сдюжили...
Хоккайдо же встретил флотилию спокойными водами, ярким солнцем, попутным ветром и пронзительным криком чаек. Встав на отдых и ремонт у покрытого лесом каменистого мыса на северо-западной оконечности острова, начальник экспедиции Алексей Сазонов размышлял, спустить ли на берег шлюпки, чтобы снова почувствовать под ногами твёрдую землю и разбить лагерь. По словам капитана Сартинова, получившего отчёты о состоянии кораблей, стоянка могла затянуться на некоторый срок, но не более двух суток. Сазонов, внимательно осмотрев холмистый берег, покрытый густым изумрудного цвета лесом, позвал своего тестя, стоявшего рядом:
- Нумару, здесь живут другие айну?
- Живут, - сразу же ответил старик и протянул руку за биноклем, - это же земля айну.
- И сейчас мы можем их встретить? - спросил Алексей, передавая прибор.
- Да, - невозмутимо отвечал Нумару. - Если они захотят нас увидеть, то выйдут к нам.
- А если не захотят? - повернулся к тестю Сазонов. - Уйдут в леса?
- Да, - снова согласился айну, не отнимая бинокль от лица. - Или нападут.
- Замечательно! - покачал головой подошедший к Алексею капитан Сартинов. - Отличные перспективы!
Через некоторое время несколько лодок, отвалив от кораблей, направились к берегу. Нумару, сидевший на носу передней шлюпки, стал и первым среди тех, кто ступил на Эдзо. Он даже не стал дожидаться того, что она ткнётся носом в мокрый песок, и спрыгнул с лодки, разом оказавшись в воде по колено. Шумно расталкивая воду, айну двинулся вперёд, держа над головой сапоги и обожаемую им саблю - подарок Сазонова. Сошли на берег и остальные - айну, казаки и дауры, числом до полусотни. Казаки, оставив амурцев переносить со шлюпок палатки, провизию и прочее, сразу же озаботились безопасностью зоны высадки. Принявшись осматриваться, дежнёвцы, однако, сохраняли порядок, не разбредаясь в стороны и прикрывая товарищей. Сказывалась сунгарийская наука. Вчерашние нахрапистые ватажники, привыкшие действовать напролом, безрассудно, за пару лет на Сунгари под командованием офицеров воеводы Матусевича становились совсем другими - бойцами, для которых дисциплина не была чем-то излишним или обременяющим. Ценность жизни каждого воина ставилась во главу угла. Дауры присматривали за берегом.
Остров был чертовски красив, и если над Сахалином небо было в основном серым, то здесь оно было ярко-голубым, приятным взгляду. Белые облака не спеша плыли в вышине, дополняя идиллическую картину чуть ли не рая земного. Яркий солнечный свет заливал сопки, ветер шумел в ветвях высоких елей, подступавших к самому берегу. Птичий пересвист поначалу оглушал казаков, зашедших в лес, не знавший доселе топора. Эта землица бородачам явно пришлась по нраву, некоторые даже восхищённо поцокали. Но следов присутствия человека так и не было найдено, а потому старший среди казаков решил возвратиться - надо было проверить и устье небольшой речки, что была замечена Сазоновым ещё с корабля. Алексей, к тому времени перебравшийся на берег, возглавил казаков и, вместе с частью айнов, направился к реке. Через некоторое время прибрежный песок сменился галечником, всё сильнее нарастал и шум бегущей по камням воды. Мелководная речушка сбегала с каменистого холма, с шумом и брызгами прыгая по уступам. Берега её поросли мелким кустарником с обильной листвой, на холме же высились привычные ели.
- Тропа! - воскликнул Рамантэ, указывая дулом винтовки на, казалось, ничем не примечательный, но более пологий склон на той стороне реки.