Ну, где-то так и ожидалось, конечно. И истеричность, и дерганность и желание оскорбить именно меня… Интересно, а настоящий Снейп вообще жив?
— Кто это? — удивляется «пинцет», подобное увидевший впервые.
— Лили Поттер, в девичестве Рейвенкло, — отвечаю я ему. — Мать моя, женщина.
— Интересное кино, — подтверждает мои мысли Герм. — И что сейчас?
— Ну как что… — вздыхаю я. — Разговаривать будем.
Я поворачиваюсь к слизеринцам с простой рекомендацией — декана поискать, может, жив еще. Снейп в каноне той еще гнидой был, но, тем не менее все ж душа живая, кто знает, какой он тут настоящий? После этого направляюсь в сторону подсобки, чтобы побеседовать с «мамой», ибо очень уж много у меня к ней вопросов. Но первый желательно прояснить сразу же — есть ли у нее метка, или нет.
Как ни странно, но змейки просто спокойно выходят из класса, совершенно ничего не комментируя, что, я полагаю, как минимум странно. Может, решили, что их хата с краю? Трудно сказать, на мой взгляд. Ладно, с загадками потом разберусь, сейчас мне интересно, что здесь вообще происходит, потому что ситуация со здравым смыслом совсем не дружит. То есть давно и надолго вышла за рамки моего понимания.
Ну-с, начнем, благословясь…
— По какой причине вы не приняли меня в род? — спрашиваю я.
— Так приказал Дамблдор, — отвечает мне «мать».
— А Снейпа ты тоже по приказу изображала? — интересуюсь я.
— Так приказал Дамблдор, — слышу я в ответ.
— Почему ты ему подчиняешься? — спрашиваю я.
— У него моя кровь, он может приказать что угодно, — всхлипывает женщина.
И вот тут меня настигает понимание. Раз с помощью крови Дамблдор может сотворить что угодно, то вся история с Пожирателями, Волдемортом и тому подобное — это театр. Просто огромный театр. Я продолжаю расспрашивать Лили, радуясь тому, что волосы у меня длинные и дыбом встать не могут. Но это ж какой страшный замысел… Как игра в солдатики, не иначе. Интересно, у бородатого есть кровь всех магов Британии? Тогда он не мог не подстраховаться и внахалку к нему лезть смертельно опасно. Значит, операцию по изъятию крови надо тщательно планировать.
А пока накладываем чары забвения на пределе сил и спокойно топаем на следующий урок. Герм с интересом поглядывает на меня, но молчит. Я же в глубокой задумчивости, потому что представить нашего Великого Светлого в качестве вот прямо такого вот кукловода… Нет, я верю уже во все, и даже в то, что на месте Дамблдора Гриндевальд какой-нибудь, но как-то слишком круто получается…
— Вот такие у нас сказки, — хмыкаю я, поднимаясь из подземелья. — И сказочники заодно.
— Но погоди, ты же, в отличие от нее, не абсолютно подчинена! — доходит, наконец, до «пинцета». — Тогда как?
— Любого человека можно сломать… — задумчиво отвечаю ему. — Если, например, болью…
— Болью можно, — кивает Герм. — Помню… В общем, помню, да. Считаешь, их просто ломали?
— Да, пожалуй, — отвечаю ему. — Очень реакции похожи именно на страх боли.
Мне ребята еще в той жизни многое о разных типах страха рассказывали, так что даже не сюрприз. Здесь могли просто достичь страха болью, а повторять подобное никто добровольно не согласится. Вопрос теперь в том, можно ли винить в чем-либо сломленного человека? С одной стороны, нет, конечно, а вот с другой… С другой, совсем иная история получается, потому что, даже имея кровь, Дамблдор сильно вряд ли контролировал каждый их шаг, то есть обращаться со мной хоть как-то по-людски они теоретически могли. Интересно? Еще как!
Глава двенадцатая
Хорошо подумав, я затаскиваю военного в неиспользуемый класс — перетереть ситуацию. Есть у меня ощущение, что мы по самой кромке ходим, а местный моджахед может ответить так, что мало не будет. Значит, надо, как минимум, подстраховать «пинцета». С гранатами в помещении он вряд ли дело имел, потому имеет смысл выдать ему «Вальтер».
— Так, Герм, — сразу же беру я быка за рога, — у нас возможны резкие обострения, а ты голый.
— И что ты предлагаешь? — интересуется «пинцет».
— А вот, — хмыкаю я, положив на стол пистолет. — От «ПМ» он, в принципе, немногим отличается, а у тебя хоть какая-то гарантия.
— Есть, понял, — кивает Герм, прибирая оружие и запасную обойму.
Скорее всего, ему это не понадобится, так как основной вектор агрессии на меня направлен, но предохраняться надо, так Гром говорил. У нас сейчас Маккошка, а дальше полная неопределенность. То есть или меня изо всех сил игнорируют, или происходит срыв в горячую фазу. Судя по наблюдаемым признакам, первый вариант более вероятен.