—А ну ребята ломай двери.
Он сам бросился к двери и уперся в нее плечом. Двое стрельцов сделали то же самое. Но дверь, сколоченная из крепких досок стояла, не смотря на то,что стрельцы из всех сил пытались ее высадить.
—Емельян Федотыч! — к старшине подскочил
коренастый стрелец по прозвищу Дерюга.
—Ну чего тебе, — осклабился Басаргин, продолжая высаживать плечом крепко запертую дверь.
—С крыши надо, доски ломать, — злобно усмехнувшись, заключил Дерюга.
—Только так возьмем еретиков.
—Ну, давай коли можешь, — кивнул старшина. Дерюга, воспользовавшись плечами другого служивого, вмиг очутился на крыше и начал срывать дерн. Ему в помощь на крышу залезли еще несколько стрельцов. Они скинули дерн и принялись за доски.
Из оконцев уже выбивалось пламя. Бабы и дети заревели сильнее. Стрельцы усилили натиск. Десяток из них уже тащили с берега реки обтесанное бревно. После трех ударов двери с хрустом выпали вовнутрь. Стрельцы вломились в сруб, вытаскивали ревущих баб и детей.
Внутри сруба прозвучали выстрелы. Мирона вытащили из дома, и принялись пинать сапогами. В след за ним стали вытаскивать остальных скитников, которых так же принялись избивать. Последним вытащили Симеона. Старик сопротивлялся и не хотел выходить из сруба.
—Врезать ему хорошенько! — крикнул Дерюга.
—Постой! — остановил его Басаргин. Приказ царевны: доставить не поврежденным телесно. Дерюга кивнул и заломил старцу руки.
— Связать-то надо? — подмигнул он старшине.
— Вяжи? — улыбнулся старшина.
А то не ровен час, сбежит старик.
— Баб с детьми и мужиков куды? — спросил подошедший десятник.
— Гони в Хлынов, — усмехнулся Басаргин. Пусть воевода сам наказывает.
Старшина посмотрел на согнанных с кучку скитников. Здоровые лбы, им бы служить, а не по лесам прятаться. Сдать бы всех в разбойничий приказ, пусть там определят, куда работать отправить.
Встреча с Петром.
Петр был зол. Получил письмо от царевича Ивана. Приехали шведские послы, Софья распорядилась, что юному царевичу Петру не с руки принимать посольство, оставив свои корабли без присмотра. Петр кипел. В просторной горнице летала посуда, скулили дворовые мужики получившие пинка, ревели дефки челядинки. Даже Алексашка Меньшиков забился в угол и молчаливо наблюдал за погромом, боясь проронить слово. Наконец Петр успокоился и сел за стол. Меньшиков закусил кулак и перекрестившись, выдохнул понимая, что буря закончилась. Он осторожно выглянул из-за печи. Петр сидел, подперев подбородок правой рукой, и смотрел на окно.
В дверь раздался тихий, робкий стук.
В щель просунулась голова Франца: — Питер я могу заходить?
Петр повернул голову в его сторону и махнул рукой. Лефорт осторожно ступая по половицам, подошел к столу и сел рядом с царем.
Он тихо положил руку ему на плечо и негромко произнес: — Поезжай в Москву Питер.
Шведы приехали не к царевне Софье.
Они хотят посмотреть на царя, который строит корабли.
Никто без их дозволения и науки не мог строить корабли Питер.
Лицо Петра стало принимать прежнее выражение. Он успокоился.
— Алексашка подавай карету, — резко крикнул он Меньшикову. В Москву едем.
—Мин херц.
Меньшиков подскочил к царю: — А как же царевна?
Петр встал: — Я царь и брат мой Иван Государь.
А послы, не бабье это дело царствовать. Собирайтесь.
— Франц, — Петр взял Лефорта за руку. Поедем со мной. Шведы зело хитры, неспроста на Москву приехали.
Лефорт кивнул головой: — Немного минут ваше величество.
Карета юного царя ехала по ухабам и загибам Ярославской дороги. В карете сидели трое.
Сам царь Петр, Меньшиков и Лефорт.
— Состояние вашего царственного брата совсем плохо.
Лефорт покосился на Меньшикова.
— Ваш друг Александр заметил, что в подписи царя Ивана вновь пляшут буквы, очевидно, это обострение. Царь должен, как можно быстрее сам начинать править.
Меньшиков подмигнул царю: — Вот видишь мин херц, ваша матушка права. Нужно жениться.
— И ты об этом! — вскипел Петр.
Он с прищуром посмотрел на Меньшикова. Алексашка поднял руки к груди: — Молчу мин херц. Но видит бог, о державе заботимся.
— Знаю, — буркнул Петр.
Сестрица сама править хочет после Ивана.
Карету тряхнуло.
— Дороги у нас никудышны мин херц, — с сожалением произнес Меньшиков.
— Это правда, Петер. Очень плохие дороги, — подтвердил Лефорт, ухватившись за ушибленный недавно бок.
Ежели дороги строить, то и денег на флот не будет. Петр выглянул в окно.
Скоро Москва уже. Потерпите.
— А дороги, как в Швеции и Ливонии строить, —усмехнулся Петр. Так в России столько камня нет. Да и что там Швеция, там земли то: — Тьфу с вошь. Армия и флот, правда первые в Европе.