— Не я решаю такие вопросы. Иди, давай.
Он отодвинул Меньшикова в сторону и тронулся догонять царевну.
Возвращение в Москву
Крытый возок, в который стрелецкий старшина Басаргин упрятал старца Дионисия, скрепя всеми четырьмя ступицами чертыхался по Ярославской дороге.
Стрельцы расположились на телегах и громко хохотали, рассказывая друг другу различные небылицы. Поднятая по дороге пыль оседала на посевах ржи, посреди которой стояли местные крестьяне и крестились в след ускользающему черному возку. Дионисий крестил их двуперстно через маленькое грязное оконце и тяжело вздыхал. Басаргин не препятствовал его еретическому занятию и смотрел в оконце на своей стороне.
Так проплывали деревни, поля, дворянские усадьбы. Косматые кучи облаков налились свинцовой тяжестью и готовы были пролиться дождем. Наконец, пялиться в окно старшине надоело, и он повернул голову в сторону старца. Дионисий прикрыв веки, шептал молитву. Какую именно, Басаргин не слышал, но судя по шевелящимся губам: то ли отче наш, толи что-то из Иоана Златоуста.
— Слушай старче, — подал голос стрелецкий старшина, — вот смотрю на тебя и не пойму. Все у тебя было и монастырь с полными амбарами и братия и уважение и почет среди паствы, чего ты в раскол ударился?
Чего не хватало?
Дионисий открыл глаза и посмотрел на Басаргина. Его губы сомкнулись, а нос перестал сопеть.
— Глупый ты человек, хоть и старшина стрелецкий. Глаза Басаргина округлились: — Это чего так?
— А того, — продолжил старец, — до седых волос прожил, а правды так и не понял.
—Это чего же я не понял? — ухмыльнулся Басаргин. Разговор со старцем начинал ему нравиться. Сейчас этот старик с нечесаными седыми волосами и грязной бородой начнет нести очередную ахинею о святости их учения, о великих старцах вроде Аваrкума, гиене огненной, начнет стращать карами небесными.
—Да нет, не буду я тебя пугать карами Божьими, — спокойно и невозмутимо произнес Дионисий. Басаргин выронил из рук кисет с табаком. Старик словно прочитал его мысли. Это было не слыхано.
— Может потому он и понадобился царевне? — мелькнула мысль. Нужен чтобы замыслы тайные разгадывать. И патриарх о нем печется.
Дионисий улыбнулся: — Думаешь о том, зачем я царевне понадобился? Басаргин отложил трубку и табак в сторону и вперился глазами в старца: — Ну, думал такое, а тебе откуда ведомо?
Дионисий рассмеялся: — Да ты не бойся старшина, мыслей читать я не умею. Не святой я. Такой же грешник, как и ты, да те стрельцы, что позади нас. А зачем я потребен патриарху, то и без иллюзий знамо.
— Выкладывай! — Басаргин ободрился. Тайны он любил. Служба в приказе располагала к этому. В столице никогда не было тихо и спокойно.
Дионисий вздохнул и перекрестился: — Знаю, что тайны любишь, только по себе ли ношу возьмешь?
— Говори, не тяни, — взвился Басаргин.
— Помирать мне скоро, унесу тайну в могилу, а тайна та великая. Басаргин заерзал на сидении: — Темнит старик, зубы заговаривает. Не то, что-то тут. Он выглянул в окно. Стрельцы ехали позади и были настороже.
— Не хочу я тайну эту уносить с собой, — продолжил старец.
—Так и поделись отче, не тяни, облегчи душу.
—История долгая, — добавил Дионисий.
— Так и ехать еще далече.
Дионисий перевел взгляд на мелькающие худые крыши крестьянских лачуг
.В год 1456 княгиня София Палеолог, племянница императора Константина, при сватовстве своем за князя московского Ивана III, помимо папского приданного привезла в Москву корону последнего базилевса.
Корона та не от Бога, от змея-аспида. В чьих руках корона эта, тот будет наделен властью великой над всем христианским миром.
Басаргин взглотнул слюну: — Вот те раз.
Потому и собрал Иван княжества русские под руку одну, и иго татарево на Угре сбросил.
Басаргин заинтересовался рассказом. Вроде все складно старик говорит.
С князем Иваном так и было. Корону эту князь передал наследникам своим, и попала она в руки царю Ивану 4, что в народе Грозным величали. А так на корону аспид-змей заклятие свое наложил, то и лютовал царь Иван безбожно и умер в болезни своей.
Годуновым тоже от короны аспида наказание пришло. Убили их.
Во времена смуты, корона Базилевса хранилась тайно в подвалах Кремля.
А когда поляки и Лжедмитрий кремль осадили, то и корона досталась Лжедмитрию. Он тоже вместе со всеми поляками кончину свою нашел от короны той.
Басаргин открыл рот.
Тайна старца Дионисия чуть не бросила его в озноб.
— Это ж сколько душ, корона та погубила отче? — задавая вопрос, Басаргин перекрестился. Тайна действительно великая.