Ямен склонился в глубоком поклоне, прижав руку к груди. На вид ему было лет шестнадцать, и, как сказали Хети, юношей он был смышленым и расторопным. Ямен проводил Хети в его комнату. Окна ее выходили на просторный двор, в центре которого росло множество пальм, дававших щедрую тень.
— Господин, я — твой слуга. Скажи мне, если чего-то захочешь. Я вижу, твоя туника измялась и не слишком чистая. Если ты мне ее отдашь, я ее выстираю, и она вновь станет красивой.
— Я с удовольствием отдам ее тебе, но что же я надену, пока ты будешь приводить ее в порядок?
— Если тебе нужно одеться, чтобы выйти на улицу, я принесу тебе тунику, которая придется тебе впору.
— Принеси, а я отдам тебе эту, — сказал Хети, который решил отказаться от привычки носить набедренную повязку — это могло натолкнуть на мысль о его египетских корнях.
Когда Ямен вернулся с чистой туникой, Хети задал ему вопрос:
— Скажи мне, Ямен, ты свободный человек или раб?
— Пусть не вводит тебя в заблуждение мое положение слуги, я свободный человек. Я — член племени кенизиенов. Мой отец — друг нашего господина градоправителя. Он отправил меня на службу к Тарамму, чтобы со временем я стал виночерпием. Дело в том, что в семье я младший из шести сыновей. В племени слишком много мальчиков, всех трудно прокормить. Нашим предкам-кочевникам было легче прокормить такую ораву — племя кочевало в степях и пустынях, перевозило грузы, разводило коз и овец, а временами и грабило проходящие мимо караваны. А с тех пор как царь-пастух положил конец межплеменным распрям и объединил племена под своим началом, грабить караваны и похищать чужое добро строго запрещено. Кроме того, все кочевники были вынуждены осесть в постоянных поселениях. Я же мечтаю однажды стать слугой нашего господина Шарека, его виночерпием.
— Достойная цель, — сказал Хети. — Возможно, ты добьешься желаемого. Скажи мне, знакомы ли тебе городские трактиры?
— В городе до недавнего времени их было три, и я хорошо их знаю, потому что наш господин Тарамму часто туда наведывается и берет меня с собой — я несу факел, освещая ему путь.
— Хорошо! Но почему ты сказал, что их «было три»? Неужели один из них разрушили или закрыли?
— Наоборот! Теперь их четыре. На днях открылся новый трактир.
— Ты уже бывал там?
— Нет еще. Но я наблюдал за тем, как он строился. В прошлую луну в город приехала новая трактирщица. Она велела строить заведение из дерева — из дуба, благо в восточной части пригорода есть большая дубовая роща Мамбре.
— Ты говоришь, что у нового трактира хозяйка, а не хозяин?
Хети навострил уши, потому что первым делом подумал о Сидури.
— Да, хозяйка. Почему ты удивляешься? Неужели не знаешь, что в наших землях трактиры содержат и женщины? Чаще всего уроженки Вавилона.
— Ну да, я слышал об этом. Вот только почему они приходят сюда из Вавилона?
— Я поясню тебе. Со времен Ночи Богов в Стране Двух Рек трактиры содержали в основном женщины. Но уже несколько лет царь тех мест запрещает женщинам открывать новые заведения, более того — он приказал, чтобы уже работающие трактиры перешли во владение мужчин — мужей женщин-трактирщиц или их родственников мужского пола. В противном случае заведение закрывают. Поэтому женщины, которые не хотят повиноваться приказу, переезжают в Ханаан, где ни один закон не запрещает им держать трактиры.
Хети с интересом выслушал его рассказ — теперь он знал, почему Сидури покинула родные земли и устроилась в Содоме. Сама она никому о причинах переезда не рассказывала.
— Знаешь ли ты, как зовут эту трактирщицу? — спросил он у юноши.
— Нет, но без труда узнаю, если нужно.
— Зачем откладывать? Давай пойдем туда вместе, если конечно, ты хочешь составить мне компанию в качестве моего слуги.
— Я — твой слуга, и охотно тебе повинуюсь. Сегодня вечером я пойду с тобой в трактир.
20
Солнце опустилось за линию горизонта. Его теплые лучи все еще освещали небо на востоке, по которому, окруженная звездами, неторопливо всплывала почти полная луна.
— Сегодня вечером факел нам не понадобится, — сказал Ямен Хети. — Луна будет светить так ярко, что на улице будет все видно как днем.
И в Содоме, и во многих других городах, трактиры были расположены на окраинах: ведь более шумного места не сыскать — там все поют, смеются, кричат во все горло! Новый трактир не был исключением из этого правила. На город опускалась ночь, когда Хети и Ямен подошли к трактиру. С обеих сторон дверной проем освещали факелы: они указывали дорогу пьяным гулякам, у которых в обычае было совершать обход близлежащих заведений. Яркий свет факелов позволял им точно определить желанный дом, не нарушая покой людей, живущих по соседству.