Мы опять погрузились въ молчаніе.
Тутъ я долженъ признаться, что по наслѣдству отъ матери мнѣ достался нервный темпераментъ. Я могу испытывать то величайшую радость, то горевать и тосковать. Это читатель долженъ запомнить.
— Я начинаю васъ понимать, и вашъ разсказъ меня очень интересуетъ, — произнесъ я. — Скажите мнѣ, пожалуйста, еще что-нибудь о моемъ школьномъ другѣ,— и я придвинулъ гостю стулъ.
Гость снова сѣлъ и началъ:
— Двѣнадцать лѣтъ тому назадъ теперешній господинъ мой жилъ въ Тянь-Шанѣ — въ Небесныхъ Горахъ, охотясь за рѣдкими звѣрями. Ему хотѣлось, между прочимъ, убить персидскаго тигра, покрытаго длинной шерстью. Съ помощью бурятовъ ему удалось окружить звѣря, но выстрѣломъ онъ только ранилъ тигра въ обѣ лапы; азіаты бросились вразсыпную, а тигръ впился Патерѣ зубами въ руку. Выстрѣломъ въ голову звѣрь былъ убитъ, но раненый Патера остался въ этой странѣ. Лечилъ его рану старшина замѣчательнаго голубоглазаго племени, въ которомъ насчитывалось едва сто человѣкъ, цвѣтъ кожи у нихъ значительно свѣтлѣе, чѣмъ у окружающихъ монголовъ. Племя жило замкнутой жизнью, не смѣшиваясь съ сосѣдями. Таинственные обычаи и обряды совершались этимъ племенемъ. Патеру это очень заинтересовало, онъ богато одарилъ ихъ и остался съ ними. Разставшись съ ними, онъ черезъ четыре мѣсяца вернулся съ цѣлой свитой инженеровъ и геометровъ. Опять туземцы встрѣтили его дружелюбно, и онъ купилъ у нихъ огромный кусокъ земли въ нѣсколько тысячъ квадратныхъ миль, чтобы на немъ основать Царство Грезъ. Цѣлое войско кули стало работать день и ночь. Господинъ торопилъ съ работами. Черезъ два мѣсяца были уже привезены изъ Европы дома, все болѣе или менѣе древніе; разобранные на части, они потомъ были сложены и съ большимъ искусствомъ поставлены на готовые фундаменты. Золото текло рѣкой, и все исполнялось по волѣ господина. Черезъ годъ столица царства — Перлъ — имѣла уже теперешній свой видъ. Работники съ сосѣдними были удалены, а голубоглазые остались.
— Но какимъ образомъ были куплены дома? — спросилъ я.
— Хорошенько не знаю. Ихъ скупали по всей Европѣ, и обошлось это удовольствіе во много милліоновъ.
— Какое состояніе у этого человѣка?
— Приблизительно милліоновъ двѣсти. Агенты, вродѣ меня, находятся во всѣхъ частяхъ свѣта. О богатствѣ Патеры нельзя составить себѣ точнаго представленія.
— Просто съ трудомъ вѣрится. Какъ же тамъ живутъ, въ вашемъ Царствѣ Грезъ?
— А что васъ больше всего интересуетъ?
— Какъ тамъ, напримѣръ, по части искусства?
— У насъ нѣтъ ни музеевъ, ни картинной галлереи; безцѣнныя произведенія искусства распредѣлены между всѣми и находятся въ постоянномъ употребленіи. Но дальше XVI вѣка у насъ не идетъ; новаго ничего не покупается. Даже Рембрандтъ считается новымъ, и, когда я его прислалъ, онъ былъ отвергнутъ. Патера скорѣе собиратель старины, а не произведеній искусства, и онъ помнитъ всѣ предметы, находящіеся въ его царствѣ. Не дальше какъ на прошлой недѣлѣ я послалъ въ Страну Грезъ старинные клавесины и знаю, что они будутъ тамъ приняты съ величайшей признательностью.
— Самъ я люблю старину, — проговорилъ я.
— Долженъ вамъ сказать, — продолжалъ гость, — что у насъ вы будете хорошо себя чувствовать. Все есть, что вамъ угодно, и славно кормятъ въ отличномъ ресторанѣ.
— Ну, а люди?
— Есть прелестныя души.
— Напримѣръ?
— Напримѣръ, у насъ средній классъ очень образованъ, а также чиновники; между офицерами попадаются хорошіе. Еще надо помнить, что у насъ огромное число ученыхъ и людей съ неопредѣленной профессіей, артисты, художники и проч., какъ вездѣ.
— А что дѣлаетъ мой товарищъ?
— Онъ страшно занятъ и переутомленъ работой. Подумайте, какая у него отвѣтственность! Онъ за всѣмъ слѣдитъ и знакомъ даже съ вашими рисунками.
Странно устроено сердце человѣческое.
Это упоминаніе обо мнѣ было мнѣ пріятно, и у меня пронеслась мысль о томъ, что въ Странѣ Грезъ мнѣ, пожалуй, недурно жилось бы.
Кстати, меня давно уже тянуло къ путешествіямъ, и такъ какъ въ этомъ году моя жена получила маленькое наслѣдство, то я рѣшилъ проѣхаться въ Египетъ и Индію. Гаучъ, узнавъ отъ меня объ этомъ, сказалъ:
— Вмѣсто Индіи, поѣзжайте лучше въ Царство Грезъ.
— А какъ же быть съ женой?
— Возьмите ее съ собою.
— Но она хрупкаго здоровья.
— Перлъ лежитъ подъ тѣмъ же градусомъ широты, какъ и Мюнхенъ, и климатъ чудесный, такъ что люди съ самыми разстроенными нервами у насъ быстро поправляются.
— По рукамъ, — сказалъ я.
— А что касается путевыхъ издержекъ, — сказалъ Гаучъ, бросивъ на комнату бѣглый взглядъ: — то, вѣроятно, вамъ понадобятся деньги.