Бенедикт смело шагнул в искрящийся туман, заметив в зале объект своего поклонения — Лану Тернер, которая испытывала свои чары на очередной жертве.
Едва они, взмахнув купюрами, получили столик, вампир снова подумал о новой обители. Он едва мог усидеть на месте, с замиранием сердца впитывая все, что происходило вокруг.
Время летело незаметно… Таких обольстительных, пьянящих мгновений Бенедикт не испытывал с момента встречи с Сорином — с той самой ночи, что изменила его судьбу. Он даже не заметил, что остался за столиком один, и с наслаждением вдыхал аромат духов… Перестук сотен сердец эхом отдавался в венах старого вампира. Лишь когда Сорин вернулся, видимо, после танца, Бенедикт обратил на сына внимание.
— Не хочешь потанцевать? — спросил молодой вампир, обнимая двух шикарных красоток. Близняшки выглядели соблазнительно: черноволосые, коротко стриженные, как Лиз Тейлор, с огромными голубыми глазами и фарфорово-бледной кожей.
Бенедикта охватило желание. Оркестр заиграл будоражащую, ритмичную румбу.
— Эй! Эй! Погодите! — К Сорину подошел кареглазый мужчина в смокинге. Он широко, по-мальчишески улыбался, на лоб упала каштановая прядь. Бенедикт сразу понял, что перед ним стоит знаменитый голливудский актер Эдвард Уотерс.
Актер взял за руку одну из девушек и сказал:
— Вы похищаете мою партнершу?
Оба вампира знали, что Уотерс ничуть не сердится, но Сорин с элегантным поклоном вернул звезде одну из близняшек.
— Вы настоящий джентльмен! — воскликнул актер с показным восхищением, протянул Сорину руку и представился.
Когда он обратился к старшему вампиру, тот рассмеялся. В этот раз искренне.
— Я знаком с вами по вашим фильмам. Меня зовут Бенни.
Сорин пожал руку Эдварда молча.
— Вы знакомы с Женевой и Джинни?
Девушки, хихикая, прижались к актеру и прощебетали, что хорошо его знают.
Уотерс указал на соседний столик, где гладко причесанные мужчины лениво курили сигары и ели бифштекс. Склонив голову, он заговорщически шепнул:
— Я пытаюсь с ними познакомиться. Это самые могущественные люди в Голливуде. У одного из них есть такая роль! Я за нее душу продам, ну, то есть, вы понимаете…
Слова актера навели Бенедикта на интересную мысль.
— В любом случае, — продолжал Эдвард, обращаясь к Сорину, — если позволите, мне нужны обе красотки. Продефилирую с ними перед столиком, глядишь, и завяжется непринужденная беседа. А потом я сразу вам их верну. Не возражаете?
Женева поправила декольте, спустив его пониже.
— Если найдется роль и для меня, то идем.
Эдвард захохотал:
— Всюду бизнес. Кто бы сомневался!
Он любезно распрощался и увел близняшек; Сорин проводил женщин долгим взглядом.
«Какая кожа… — сказал он Бенедикту. — Ты чувствовал, как пахнет их кожа?»
Тот, разумеется, чувствовал: неутолимый голод — наказание и наслаждение вампиров.
«А вкус? — продолжал Сорин. — Я жил бы вечно, ощущая лишь этот восхитительный вкус. Если бы у нас был дом, куда я мог их привести, я бы до конца дней питался их кровью».
Бенедикт никогда прежде не видел, чтобы Сорин так увлекся жертвой — или двумя. Однако сейчас старого вампира больше занимал Эдвард Уотерс. Знаменитый актер перешучивался с продюсерами, запрокидывал голову, смеясь над анекдотами… Волшебство! Настоящее волшебство.
Рот наполнился слюной: на этот раз вампира взволновали не мысли о крови, а мысли о душе. Ему безумно хотелось заполучить душу Эдварда Уотерса. Ведь актер сам сказал, что продал бы ее — ради карьеры. Мозг напряженно работал, идеи возникали одна за другой, спорили, толкались, рассыпались и неожиданно сами собой выстроились в нужном порядке.
Душа. Карьера. Вампирский дар.
Бенедикт снова осмотрел зал, молниеносно считал мысли окружающих и исчез прежде, чем люди заметили, что у них в сознании побывал незваный гость. Ему не требовалось глядеть смертным в глаза, он был слишком силен. Он увидел совершенно новый мир: мечты о пластических операциях, диваны, на которых проходят «кастинг», психические отклонения. Всепоглощающая жажда любви.
И поиск себя.
Бенедикт опустил веки, вздохнул и простил знаменитостям все их недостатки — он сам принадлежал к той же породе.
Прошел час, а может, больше, и веселье начало затухать. Вампиры уходили среди последних. Сорин уговорил близняшек уйти вместе.
«Я буду в номере», — предупредил сын Бенедикта на выходе.
Сорин поймал такси; девушки, хихикая, забрались внутрь и затянули довольного вампира следом. Бенедикт знал, сын будет осторожен с укусом. Не стоило ехать в отель и портить ему долгожданное приключение.