Кирилл, выслушав рассказ своего спутника по походу в дебри Красноярского края, почесал затылок, вытер проступивший на лбу и шее пот.
- Ты хочешь сказать, что ты посланец Божий?
- Нет, такого я сказать не хочу. Никто не говорил про Бога. Воля каких-то Высших - вот это определение часто звучало.
- Какая разница? - Кирилл развёл руками в жесте непонимания. - Высшие суть Бог. Иначе и быть не может. А раз ты сам архангел Михаил, стало быть ты... ты... ты победил Люцифера, когда тот развязал войну на небесах.
Михаил, подумав, не стал нарушать тихий диалог самого с собой Кирилла. Тем более он не стал упоминать, что Люцифер, во-первых его родной брат, а во-вторых то, что он погиб семь лет назад.
-... и значит это, что всё правда. А что будет с Дьяволом?
- Каким?
- Чёрный ангел! Там у провала. Забыл?
- А...
- «А...» - Кирилл вновь развёл руки. - Перед тобой стоял сам Сатана! А ты говоришь «А...»?
- Это был не Сатана.
- Как это?! У него были чёрные крылья, рога, горящий как у гиены взгляд. Кто это, если не Сатана?
Михаил в голове прокрутил разговор с Азраилом и не припомнил ни одного из описанных приятелем пунктов. Крылья были тёмно-серые, рогов и горящих глаз он не припоминал. Если вычесть крылья, то Азраил вполне сошёл бы за человека, притом исключительной внешности.
- Ты наверно головой ударился, пока трясло.
- Ничем я не ударялся! Он стоял передо мной, вот как ты сейчас стоишь.
- Ну, значит, глаза у твоего страха очень уж велики. Кирилл округлил глаза. - Да не было у него ни рогов, ни копыт, ни прочих адских принадлежностей. Место, что называется Адом, а точнее Адовыми пустошами, это место, откуда пришли берсерки и...
- Я знал! - Взвизгнул Кирилл и тут же перекрестился. - Зна-ал! Что эти бесовские отродья из Ада родом!
Михаил покачал головой, закрыв глаза. Спорить с Кириллом ему в некоторой степени нравилось, но тогда, когда тот был настроен слушать доводы оппонента. Сейчас он на своей волне.
- ... ничего. Бог правильно сделал, что послал тебя на Землю защитить нас грешных от всего зла, что в мир наш своей волею он направил во испытание нам грешным. Он всегда мудро поступает, и этот раз не исключение. Но никто про это не узнает...
Кирилл замер на этой мысли.
- Ты даже не думай! Ты до сих пор не в тюрьме потому, что я за тебя очень попросил, понял? Если бы не я, ты бы уже баланду ел, а то и чего похуже с тобой творилось.
- Но люди должны знать. - Глядя в глаза Михаилу уговаривающе проговорил сектант.
- Меньше знают - спят спокойней. - Тем же подобострастным манером проговорил в ответ Михаил. - Ты подумай, что будет, если ты начнёшь проповеди свои дурацкие?
- И ничего они не дурацкие! Что дурацкого в правде? Правда есть Слово Божие! «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное», понял?
- Я-то понял, а теперь пойми и ты - начнёшь свою сектантскую деятельность и я тебя не спасу. СБ-шники тебя закроют далеко и надолго. Так что сиди тихо! Понял?
Кирилл надулся и впервые за разговор присел на кровать. Им с Михаилом, точнее официально пока Олегом, выдали квартиру. Две вполне просторные комнаты с минимумом мебели. Дом был очень тихий, соседей ни днём ни ночью слышно не было, что наводило на мысль, что весь дом являлся собственностью СБ, и кроме них, тут только консьерж.
- Нет. Ну как ты не понимаешь?..
- Кирилл! Я тебе в сотый раз повторяю. Тебя ждали уже в Красноярске тёплые браслеты. НО! Я попросил у представителя СБ, чтобы до Москвы нас не разлучали, а потом уже здесь сказал, что мы сто лет друзья и без тебя сотрудничать не буду. Если ты против, то иди и проповедуй, но про меня не вспоминай, а твою жопу многогрешную спасать не буду, да и не дадут, наверное. Так что заруби себе на носу - либо сидишь тихо, либо сидишь долго.
После этих слов Михаил вышел на кухню. Он был совершенно спокоен, но порой в пылу споров внутри него словно селится некое пламя, что начинает жечь внутренности. Это ощущение долго не длится. «Огонь» гаснет спустя немного времени, но в минуты жжения Михаилу кажется, что он может одним ударом кулака пробить бетонную стену.
Открыв кран на кухне, он плеснул в лицо пригоршню воды, затем налил в кружку и выпил, чтобы точно потушить пожар внутри, хотя конечно толку от этого не было. Это был какой-то другой огонь. Что за природа у него, он не знал.