Росса позволила себе усмешку, Аба тоже выдавил нечто подобное.
— В любом случае маман возвращается домой уже через пару недель. Назад к своим клумбам и грядкам, так как "все эти интриги и войны слишком волнительны".
— Ага, я поняла. — Росса пусть и с опаской, но положила руку на плечо Абы и продолжила: — Не расстраивайтесь. Наше время ещё придёт. И для нас найдётся место. Пусть в Сецессио, во Фриа правит балом мой отец, — с благословения вашей матушки, конечно, — но есть ещё Анаксанов Предел, есть Внешний Космос. Там у далёких звёзд возникнут и наши царства тоже.
Аба усмехнулся, сбрасывать руку не стал и даже склонил голову перед собеседницей. Он сказал:
— Знакомые нотки. Ваши бы слова, да Богу-Императору в уши.
— Не отрицайте, вы тоже многое почерпнули у моего отца. Надеюсь, язык станет и нашим главным оружием тоже. В будущем ничего хорошего, если мы начнём палить друг по другу из настоящих пушек.
Аба поразмыслил над тем, что услышал, а потом сказал:
— Хорошо… "кузина".
Тоно возвращался в приют после наряда на камбузе, когда увидел, что его маленькую сестрёнку Селию довели до слёз. У неё отобрали куклу — то немногое, что осталось от прежней жизни. Селию дразнили, как какую-нибудь собачку, заставляя прыгать в попытке дотянуться.
Тоно вспыхнул и забылся.
Сознание вернулось к нему чуть погодя. Вокруг — всё та же игровая комната приюта, но собравшиеся дети жались к стенам, глядя на него.
— Псих!
Лицо горело, из носа бежало что-то липкое, тёплое, с резким металлическим запахом. Тоно прикоснулся, отвёл ладонь и увидел кровь. Он бросил взгляд дальше и увидел, что тот мальчик, который так зло играл с Селией, вообще не мог подняться. Лежал, раскинув руки.
Тоно поискал сестрёнку — Селия стояла в толпе, прижав куклу к груди, и смотрела на него примерно так же, как и все остальные дети.
— Ты его чуть не убил! — Тоно рванули за руку и подняли на ноги.
Тоно увидел перед собой сестру Иву, тучную пожилую монахиню. Другая монахиня — кажется, Лидия, со спины Тоно не разобрал — пыталась привести обидчика в чувство.
— На меня смотри, негодник! — Ива схватила Тоно за челюсть и повернула к себе. — Ты что натворил?! За вами вот-вот должны прийти! Хорошая семья! Думаешь, вас возьмут после такого?! Двоих!
Тоно не успел ответить ни на один из заданных вопросов. Сестра Ива утянула его за собой, и Тоно оставалось лишь быстро перебирать ногами, чтобы успеть за неожиданно резвой тёткой. Он подумал о том, что оступись и упади, и Ива утащит его, не заметив разницы. Уже через несколько мгновений Тоно оказался в уборной напротив зеркала.
Тощий мальчишка с разбитым лицом, коротко стриженными волосами в рваной рубашке и заляпанной кровью майке — вот, что увидел Тоно в отражении.
Ива, не прекращая причитать, принялась приводить ребёнка в порядок. В это мгновение дверь в уборную приоткрылась, в щели показался любопытный взгляд, а потом Селия пугливой мышкой проскользнула к Тоно, к Иве и встала сбоку.
— Ох, дети… с ума сойдёшь с вами, — проговорила Ива.
Она стащила с Тоно рваную рубашку, промочила её, сложила несколько раз и протянула владельцу:
— Зажми нос.
Тоно не спорил. После мытья сильно лучше он выглядеть не стал, и внутри начало зарождаться пламя, вот только совсем не слепящей ярости. Он понял, о чём говорила Ива, и в глазах тотчас же стало больше влаги, чем обыкновенно. Тоно зашмыгал носом, пытаясь не зареветь.
Он обо всём забыл, всё испортил. Он всегда всё портил, вот как, например, в тот день на камбузе, когда уронил поднос с грязной посудой.
Ива вела детей обратно в игровую, когда на пути выросла вытянутая фигура Лидии — Тоно всегда приходилось поднимать голову при разговоре с ней.
— Пришли.
Ива вздохнула, поглядела на детей, потом на Лидию и спросила:
— А как там Франьо?
— Очнулся. Всё в порядке.
— Слава Богу-Императору!
Ива замахнулась было на Тоно, но притворно, он и не ждал удара.