— Тебе стоит перейти на бумажную работу. В конторе есть сотрудники и помоложе.
Глория не сдержала смешок, отозвалась:
— Давно об этом думаю, но всё равно приходится самостоятельно подчищать хвосты. Жалко раздолбаев.
Ийдана обратилась к Амберту:
— У нового пса разные духи, они конфликтуют друг с другом. Он может неверно выполнять команды. Это станет очевидно через пару недель, но лучше заняться уже сейчас.
— Хм… — техноадепт прикоснулся к металлическому подбородку. — Надо будет перепроверить. Спасибо.
Ийдана снова перевела внимание на Глорию:
— У дяди Лэнда всё ровно, а вот Йону передай, что он умрёт не от этой болезни.
Глория усмехнулась и ответила:
— Хорошо, что он этого не слышит. Умеешь подбодрить. Я передам, что "он не умрёт от этой болезни".
Ийдана вздохнула, посмотрела под ноги. На некоторое время воцарилась тишина, а потом Глория сказала:
— Ладно… думаю, пора расходиться, иначе я сейчас растаю, вода побежит.
Ийдана подняла голову, улыбнулась, ещё раз обнялась с Глорией, кивнула Амберту, а потом схватила сумку и направилась на выход. Ийдана прошагала по ребристой поверхности опущенной рампы, а потом прыгнула в снег. Отошла на несколько метров от громады орбитального челнока, а потом провожала взглядом до тех пор, пока он не скрылся среди облаков. Мирская жизнь подошла к концу, и пришло время заняться тем, что было предначертано ещё до её рождения.
Ийдана сделала глубокий вдох, взбодрилась морозным воздухом, а потом направилась к опустевшей деревушке.
Жители разбежались совсем не потому, что на горизонте показалась стальная птица иноземцев, — видели такое и не раз. И дело не в том, что племенной шаман предсказал появление ведьмы.
Во дворе среди домов происходило кровавое пиршество. Человекоподобное нечто с головой зарылось в широкую рану на животе павшего охотника, который с топором в руках кинулся защищать дом и семью. Ещё один такой смельчак лежал в луже крови, растопившей и снег, и лёд. Остальные жители спешно отступили, решив, что им с такой напастью никак не справиться.
Тощий, вечно голодный упырь, которого местные называли "юуром", весь утыкан стрелами, пронзён копьём, но, кажется, это его нисколько не волновало. Чудовище сосредоточилось на пьянящем напитке и сытном лакомстве, забыло о чём-то кроме.
Кто-нибудь другой на месте Ийданы бежал бы прочь, став свидетелем кошмара наяву, но ведьма смело шла вперёд, несмотря на отвратительное чавканье и в высшей степени отталкивающее зрелище.
Упырь не оказал ведьме должного внимания, а потому она взяла из вязанки полено и метнула так, что деревяшка ударила точно по хребту.
Раздалось рычание, упырь тут же оказался рядом, приготовившись рвать и кромсать, но как только его слепые глаза вперились в лицо Ийданы, он припал к земле. Стих, попятился. Вместо рыка из окровавленной пасти доносилось неразборчивое шипение, словно упырь пытался вспомнить, как разговаривать с человеком.
— Верно, недолго ты пировал, — ответила Ийдана, — но пора вернуться в Токай-рух. У него теперь новая хозяйка.
Виктория вместе со своим мужчиной вышла в море ночью и встретила рассвет в мерно покачивающейся на волнах лодке. На Нагаре в это время непривычно холодно, но стоило ярко-красной звезде только показаться на горизонте, как появилось ощущение приближающегося огненного шара, а то и печки, в которую попадут все без исключения жители Нагары ближе к полудню, как бы они ни пытались от жары скрыться.
Вот вроде бы райский мир, но Виктория даже думать не хотела, как живётся здесь в душных городах-ульях. Её вполне устраивал рыбацкий быт на краю земли.
Обитатели моря тоже не радовались лучам звезды, разогревающим поверхность воды чуть ли не до состояния парного молока. Если они и поднимались, то только ночью.
Виктория достала из ведра маленькую членистоногую тварь, а потом насадила её на крючок, который протолкнула между секциями мягкого панциря. Виктория размахнулась и запустила наживку как можно дальше от лодки. Сразу ничего никогда не клюёт, а потому Виктория закрепила удилище на корме точно так же, как это сделал её мужчина на носу.
Она познакомилась с Хэем на пляже. Казалось бы — сухой и седой мужичок, совершенно ничем не примечательный, ещё и ниже на полголовы. Но они сразу всё друг о друге поняли. Виктория к тому времени сменила боевые протезы на гражданские, а бронированную полумаску на кое-что более утончённое, но даже так отметин на теле достаточно, чтобы правильные выводы сделали даже те, кто с войной никак не связан.