- И что мы вдвоем сделаем? - процедил Сардан. - Как нам помочь ей?
- Может именно количество сыграет нам на руку. Ну извини, огромного войска на осаду замка и ведение войны у нас нет. Мы попробуем пробраться хитростью.
- Ну, конечно. Так все просто.
- Не просто, - пожал плечами Гаэрди. - Просто ты же все равно попрешься туда выручать возлюбленную...
- Заткнись!
- Ты столько лет прощелкал, что мне тебя даже не жаль сейчас. Это твое наказание, Маро, что был таким засранцем.
Сардан прикрыл глаза и промолчал, не найдя что сказать. Чертов Гаэрди был прав. Сардан был влюблен в Эмеральд, но признался самому себе в этом только недавно. И вспоминать не хотелось каким мерзавцем он был, как ежедневно истязал ее и унижал. А еще...
Горло сдавило неприятным прогорклым комом. Он покосился на Сири Стоун.
... Он стыдился ее происхождения и нищеты. И задавал себе вопрос.
Будь она богата, как Аларис Винтер или сестры Беверлей, он бы признался самому себе, что она нравится?
Но ведь он гнал от себя все эти мысли осознанно. Просто кривился, не допуская возможности, что Святошу можно взять и полюбить. И его злило, что не смотря ни на что, его нездоровый интерес к ней только увеличивался. За это хотелось отправить ее в преисподнюю. Ведь как бы над ним потешались одноклассники, если бы узнали...
Сейчас его воротило от воспоминаний о прошлом самом себе. Неужели для прозрения нужно было обнищать самому? А если бы поместье осталось нетронутым? Он бы и дальше давил в себе рождающееся чувство, приравнивая его к омерзительно-недопустимому?
Худшее во всем этом - что он не знал. По-прежнему не знал.
Ждать от нее взаимных чувств глупо. Она не поймет когда он успел воспылать к ней, а объяснять про терзания о сословном неравенстве и причинах своего идиотского поведения в прошлом - задавить все на корню. Почему-то был уверен, что Святоша такого не простит.
Что он по-настоящему ее стыдился.
Ее серого и скучного платья, одного-единственного, стертых развалившихся туфель и выданных библиотекой учебников. Отсутствия манер. И драгоценных украшений. Наличию монастырских шрамов и худобы от явного недоедания. Ему должно было быть жаль ее, а он вместо этого стыдился...
Иногда сам смотрел на нее и не понимал куда он катится? Ведь где-то на подсознательном уровне он понимал причину, по которой все время жаждал завладеть ее вниманием. Причину, по которой съязвил в первый раз, жестоко обманул, цинично высмеял перед всеми.
Потому что когда увидел ее много лет назад на пороге аудитории, маленькую и испуганную, и невероятно красивую, с огромными зелеными глазами и удивленным ртом, понял, что что-то будет. Назреет между ним и ней.
И быть обсмеянным одноклассниками за это не захотел.
И потому напал первым. Обсмеял ее сам, не дав ей ни шанса вписаться в коллектив.
А теперь, ощущая себя полным ничтожеством, он уже и не знает, как подступиться к ней. Вряд ли она будет себя чувствовать себя рядом с ним комфортно.
Следующей ночью, услышав очередные разглагольствования Сардана о том, что Сирене не место среди них, девушка не выдержала и вылезла из палатки. Встала перед костром, яростно пнув в него горку земли. Языки пламени подскочили, танцуя. Разговоры у огня стихли. Оба юноши взглянули на нее с изумлением.
Скрестив руки на груди, произнесла ледяным тоном:
- Нет нужды вести меня в Фелеван. Можете бросить меня прямо сейчас. Какая разница когда это будет?
- Сирена, ну что ты. Мы с удовольствием... - начал Рик.
- Да брось, - сварливо оборвала его девушка. - Я же вижу, что я вам обуза. Сардан постоянно злится.
Тот сверкнул глазами в ее сторону.
- Я не...
- Да хватит увиливать! - гаркнула Сири.
Она любила прямолинейность и ненавидела всякие увертки. За это ее так любила мягкая и ранимая Эми. Хотя порой казалось, что в самой Эми такой стальной стержень, которого не было ни у одной послушницы.
Сирена часто задумывалась почему именно Эми попала в королевскую школу, почему не она сама? По возрасту они были одногодками, но среди пары десятков послушниц, старуха Аспра выбрала именно Эми. Ту, которой доставалось больше всех и в монастыре. Ту, которая плакала тихо под одеялом, думая, что никто не слышит, но не проронила и слезинки, стоя на коленях перед Аспрой в очередном наказании и протягивая руки для ее варгасового прутика. Глаза ее всегда горели огнем, были сухи. Кажется, главная старуха сильно злилась из-за этого.
Или проверяла достойна ли окажется эта девочка ее выбора?
Сирена вздохнула.
Ей в любом случае надоело чувствовать себя пятым колесом, и она понимала, что так же вызывает раздражение. Пора было попрощаться с ними. Они ей не спутники, как и она им. Эми, может, еще могла с ними сосуществовать. Разговаривать о войне, о школе, о чем-то объединяющем. У Сири ничего этого не было, она даже не могла поддержать разговор, настолько далека от всего этого была.