Девушка даже прикрикивает и, кажется, неразборчиво матерится, пока Миронов тихонечко себе в кулак посмеивается.
На самом деле, никаких тараканов тут отроду не водилось, но поиздеваться над девчонкой жуть, как хотелось.
Она уснула не сразу, ворочаясь с бока на бок и тяжко вздыхая. Тяжко настолько, что эти вздохи слышал не только Глеб, а, кажется, весь этаж.
Что касается самого блондина, до утра ему глаз сомкнуть так и не удалось. Он отчего-то не выпускал из рук почти севший смартфон, зевая уже через каждые полминуты и мгновениями вырубаясь. Но что-то внутри мешало. Мешало отложить трубку и как следует выспаться.
Где-то под утро он всё же сдастся, крепко зажмёт в пальцах мобильный и выберет из списка исходящих тот самый номер. Единственный. Не записанный. Из кухни давно исчезнут какие-либо признаки активности, за окном давным-давно всё поутихнет, и только больная голова будет продолжать бороться со сном, всё подбирая нужные слова. Которые прозвучат, как только Нина снимет трубку. А она снимет, он уверен. Ведь девчонка наверняка снова щёлкнула в голове переключателем, и теперь единственный верный аргумент её возвращения — это настойчивость и упорство, с которыми Глеб притащит эту неугомонную обратно.
Воздух набран в лёгкие в большом количестве, Миронов клацает подушечкой большого пальца по тому заветному номеру, тут же прикладывая к уху телефон и слушая надоедливые гудки. Которые, кстати, вскоре начинают раздражать, потому что их количество давно перевалило за второй десяток.
И парень чертыхается, сбрасывая и снова набирая. А ещё он лишний раз придумывает всему этому оправдание — ведь ещё практически не рассвело, Нина наверняка спит крепким сном, как всегда дёргая бровью, стоит ей услышать мешающий её спокойствию звук, будь то телефонный звонок или обычный, характерный для сквозняка стук оконной дверцы.
Гудок за гудком, это уже, кажется, четвёртый вызов подряд. Он рассерженно поджимает губы и наконец отбрасывает телефон, хватая с тумбы пачку сигарет и выходя на улицу.
Там тихо. Слишком тихо. Кажется, даже ветер уснул мёртвым сном, предоставляя возможность услышать тишину и насладиться пока ещё спящим районом, таким спокойным и безмятежным, вдыхающим желание видеть его таким всегда, без этой обыденной суеты.
Он неспешно скурит сигарету, вскоре принимаясь за вторую и утыкаясь взглядом куда-то вдаль. Но сколько бы выкурено не было — сейчас это точно не успокоит нервы. Спасает, наверное, только то, что он находит утешение в своей единственной версии: его девушка просто крепко спит. И хорошо, что он не знает, что где-то за несколько сотен километров Нина практически беззвучно роняет слёзы, глядя на светящийся экран мобильного, разрывающегося от его звонков.
На следующий день он проснётся примерно в полдень, щурясь от вовсю палящих лучей солнца. Встанет с кровати раньше, чем полностью откроет глаза. По привычке пойдёт по заученному маршруту на кухню, где примется набираться воду в чайник. Зевнёт один раз, а после — чуть не выронит ковш с водой, когда глаза окончательно откроются.
— Оксана!? — спальное место девчонки пустое, только сложенная вдвое простынка на месте её ночлега. — Окс! — быстрые шаги к ванной, которая, кстати, тоже пустует. — Блять...
Напрочь забывая про желание позавтракать в обеденное время, Сименс пулей вылетит из комнаты, на миг даже забывая, какой чёрт им руководит и что заставляет переживать о её местонахождении настолько. Наверняка это просто отрицание версии побега, ведь в таком случае девчонка плюнет ему в лицо, если ей удастся ускользнуть. Да, наверное поэтому он первым делом летит в комнату Депо, врываясь без стука и с дикими глазами, которые присутствующие находят весьма странными.
— Всё в порядке? — Депо даже бровь приподнимает, а после — встаёт сам, оглядывая Сименса и пытаясь понять, какого чёрта этот голый по пояс идиот явился сюда в таком виде. — Глеб?
Глеб, кстати, за время игнора вопросов Депо будет пялиться на Оксану, мирно сидящую в кресле. Его внимание не отвлечёт даже поперхнувшаяся чаем Наташа, пытающаяся воззвать к другу.
— Я встретил её с сигаретой на пороге общаги и подумал, что пока ты спишь, она может рассказать немного полезной информации, — понимая суть беспокойства, Артём объясняет всё неспешно, попутно пытаясь понять, за каким хреном Миронов так переживает.
— Думал — сбежала, — понимая, насколько нелепо выглядит, Сименс наконец отводит от Оксаны взгляд, путаясь в мыслях и пытаясь перевести дух.
— Надо же, сколько внимания... — нехотя подначивая блондина, Окс тихо откашливается и заправляет за ухо прядь волос, пытаясь не улыбнуться.
Но не выходит. Глеб это видит, тут же меряя девушку злостным взглядом, означающим, что её эмоциям тут не место. Точнее — её подколам. Ибо в его понимании она всё ещё должна склонять перед ним голову. Такова цена за спасение, наверно.
— Мы теперь знаем большинство адресов и основное место хранения оружия, так что... — Депо продолжает болтать, стараясь перевести тему в другое русло. Он что-то воодушевлённо рассказывает, моментами даже жестикулируя и взывая к ответной реакции, но Сименс реагирует на него сухо, лишь мотая головой и не переставая быть в какой-то прострации.
Это состояние он позже спишет на недосып, объясняясь тем, что уснул под утро. Но даже имеющейся энергии хватит для того, чтобы осознать масштабность их проблем, которые наверняка их настигнут в ближайшие дни. И за обсуждением плана обороны Глеб ненавязчивым взглядом окинет блондинку, глаза которой потухнут в ту минуту, когда будет произнесено имя её кошмара.
— Что ты сделала ему? — Миронов ненадолго отвлечется, всматриваясь в её лицо и задавая вопрос, которого она даже не слышит. — Оксана, — затем позовёт, наконец привлекая её внимание и заставляя вздрогнуть. — Что ты ему сделала? — вопрос повторится, но ответа не последует.
Окс только многозначительно вздохнёт, пытаясь оттянуть время до того, как Сименс спросит снова. И её молитвы будут услышаны, потому как Депо подхватит эстафету, вступая в односторонний диалог и выкладывая по этому поводу все свои мысли.
— А сам как думаешь!? — интонация шатена означала ничто иное, как никчемность вопроса товарища. Точнее, ответ крылся в самом вопросе и озвучки не требовал, ведь по мнению Артёма этот самый ответ сидел перед ними. Достаточно было выставить руку и невесомо очертить её фигуру, дабы расписать всё по пальцам. — Она же ходячее недоразумение! Ты разве не видишь, что она делает? — с каждым словом шансы Глеба вставить свою реплику уменьшались, но тем не менее, парень искал подходящий для ответа момент, дабы не быть обласканным взбалмошным другом. — Ей наплевать на всех, мы тут все только ссоримся с её приходом! Она и глазом не моргнёт, когда ей предложат спасение её шкуры за счёт твоей жизни! И Эд, видимо, весьма не вовремя это понял, так не будь ты таким же дураком и раскрой глаза!!! — казалось, эмоции кончились, и теперь смело можно перетягивать одеяло на себя и затевать очередной бессмысленный спор, но Сименс отчего-то медлит, только дышит тяжело, переваривая слова Артёма и пытаясь понять, какое оправдание использует на этот раз. — Или мне напомнить про её болтовню насчёт беременности Леры? — Нэт давится чаем во второй раз, привлекая внимание Артёма, но ненадолго. Заведённые глаза говорят о том, что эту тему он обсудит с ней немного позже. — Она воткнёт нож тебе в спину, пока ты будешь спать. Завтра, или через неделю, поэтому думай, кого держишь рядом, — его голос больше не срывается, он говорит это чересчур спокойно и серьёзно, пытаясь достучаться до Миронова.
Слова не молвит даже Наташа, чай в кружке которой, кажется, уже успел остыть. Затыкается и Оксана, мотая головой и прикрывая глаза. Медлит лишь совсем немного, вскоре вставая с места и топая куда подальше, со всей силы ударяя кулаком по двери, заставляя ту с грохотом открыться. А ещё она слышит позади себя шаги, что вынуждают ускориться. Ускориться и забежать в уборную, пребывая в полной уверенности, что преследующего это остановит.