И первые два удара он пропускает, пока меня долбят вспышки агрессии. Терпит и третий, который приходится моими когтями ему на грудь и расцарапывает кожу, отчего поражённое место тут же краснеет и, кажется, даже проступают капельки крови. Всё настолько мелко, хотя я уверена была, что достала до костей.
— Нина... — тогда он и перехватывает вторую руку, пытаясь заломать, остановить, успокоить, только тщетно всё. Даже собой со всех сил пытается прижать, но я тут же выпускаю зубы и вгрызаюсь ему в плечо, оставляя синеватую отметину и заставляя его дёрнуться, даже зашипеть.
— Забудь моё имя! — забудет он меня, как же... — свали от меня нахуй, видеть тебя не хочу! — очень кстати для человека, который сам сюда явился. Но по-другому не могу, никак не могу.
Он что-то бормочет, шипит снова, где-то даже сходит на рык, только мне сквозь свою истерику его слов не разобрать. Я затихаю только тогда, когда он меня хорошенько встряхивает и куда-то впечатывает, заставляя глухо ойкнуть и прижать от неожиданности голову.
— Что!? Что мне сделать?!? — приоткрываю потихоньку зажмуренные глаза и исподлобья наблюдаю жалкую картину. Его вены, вздутые на шее, на лбу... кажется, пара вен даже берёт начало от краешка губ. А самого трусит. Трусит, как после жуткой пьянки, где водку водкой запивали. И глаза... потерянные, стеклянные. Готова поклясться, что вижу в них влагу, но не могу быть уверенной. Точно не сейчас. — Мне встать перед тобой на колени и сказать, что виноват!? — кричит, так громко, что ушные перепонки треснуть готовы. — Я люблю тебя, мать твою! И я виноват перед тобой! Сука, что?? Что мне сделать?!? — отчаянный крик виснет в воздухе и застывает густым туманом перед глазами. Ничего не вижу. Не могу дышать от переизбытка эмоций. Злость. Она давит и ломает одну за другой кости, не оставляя выбора.
— Убери от меня руки, — моя просьба звучит так жалко, что причина моего хлюпанья балансирует где-то на грани.
— Прошу тебя, — просишь? Ты ещё и просишь? — успокойся, — да раз плюнуть, хуле там.
Ветер гуляет по комнате в вольном танце, а мне всё воздуха мало, несмотря на открытое окно. Потому что разрывает. Разрывает между тем, как я хочу его от себя отпихнуть, и тем, как всё равно потом окажусь запертой в комнате с персональным ручьём из слёз, потому что мне не плевать. Далеко, сука, не плевать. И сейчас мне будто нож в глотку запихивают, настолько сложно что-либо сказать.
— Давай начнём сначала? — от услышанного меня передёргивает, и даже появляется какая-то нездоровая усмешка. Сначала? Что? — Пожалуйста, я без тебя не смогу... — но ты мог. Мог! С ней, чёрт тебя за ногу!
— Отпусти, — всё, что могу сказать.
— Нина...
— Пожалуйста. Мне нужно побыть одной, — порыдать в углу я хотела сказать.
Мне хочется, правда хочется услышать хруст его костей, когда обниму. Хочется уткнуться в шею и сделать её жилеткой для своих рыданий на эту ночь. Но я уже вышла с того возраста, где мозгами пользоваться не обязательно, вот и набираю в лёгкие воздуха побольше, а в рот — побольше адекватных слов.
Но ни в одном из них не нуждаюсь, потому что Глеб отступает. Делает пару мелких шажков назад, наблюдая за мной. За тем, как я пристально на него смотрю примерно с четверть минуты. Как тяжело сглатываю очередной ком. И как неуверенно шагаю к двери, удаляясь настолько нехотя, потому что не хочу... не хочу того, что произойдёт, как только я останусь одна. Вот хоть волком вой.
Слов у него, видимо, не вагон, отмалчивается. И я не рискую даже обернуться, только дверью хлопаю и иду к себе. К Депо, точнее. А ещё матерюсь про себя, когда мимо двери Морта прохожу. Эти двое, кажется, настолько друг другом увлеклись, что забыли, где живут. А мне компания сейчас нужна, свихнусь иначе! Ибо острыми зубами что-то скребёт все внутренности, и нервы на пределе. Не могу...
Эстафета нелепых действий запущена, и происходит это тогда, когда я закрываю за собой дверь и сползаю по ней же на пол. Не думая достаю телефон и набираю номер, усмехаясь собственной ненормальности. Вызываемый не заставляет себя ждать. Спустя три гудка я слышу его голос.
— Поговори со мной, — почти без надрыва. Как будто я рыдала не три часа, а всего один. Прогресс. — Мне так плохо, Гош. Поговори со мной о чём угодно...
Блудная троица наконец вернулась домой после зигзагообразного маршрута, уставшие, чуть помотанные. Депо в особенности, ибо не каждый день оказываешься в запертом пространстве в компании двух дам, которые, мягко говоря, не слишком уж друг друга чествуют.
В общаге ровным счётом ничего не меняется. Тот же гомон в коридоре, та же атмосфера хаоса и бешеного спокойствия, и от этого смешения как-то умиротворённо.
Депо с Наташей найдут Нину спящей в их комнате, переглянутся. Будить не станут, ибо вряд ли девчонка спит в одежде на скомканной простынке от нечего делать, да ещё и в позе эмбриона.
Артём займёт себя походом к Сименсу, Нэт останется готовить ужин, а путешествующая с ними Окс тихо пойдёт к себе. Остановится у двери и примется искать ключи в сумочке. И будет немного отвлечена от этого занятия, когда услышит чьё-то откашливание за спиной. Улыбка себя ждать не заставит, ей и оборачиваться не надо, чтобы знать, кто это.
— Не мог дождаться? — вальяжно повернувшись, Окс окинет взглядом Вишну, оперевшегося боком на стену.
— Что за новый прикид? — тот, в свою очередь, бровь приподнимет, не стесняясь рассматривать новый образ близняшки.
— Нравится? — та игриво головой покрутит, кокетливо улыбаясь. И его одобрительного кивка ей будет достаточно. — Как тут дела? — она поинтересуется, снова принимаясь искать в сумке ключи. Не женский аксессуар, а Нарния, ей Богу.
— Всё то же самое. Любовные войны... — вздох, дающий понять, что он — точка соприкосновения.
— Вот как, — Окс поджимает губки и тут же их облизывает, наконец доставая ключи. — Так много на твои плечи свалилось, — перебор с лестью, как раз ей присуще, — может, зайдёшь на чай? Напряжение снимешь? — и последнее прозвучало как никогда пошло. Гоша даже усмехнулся демонстративно, головой качая.
— Напряжение, говоришь? — ему стоит повторить, и Окс тут же сверкает кошачьими глазками, открывая замок и приглашая жестом внутрь.
Вишну проходит, ломаясь лишь несколько секунд. А у блондинки на лице всё ещё улыбка победная, с которой она справиться всё никак не может. Но ровно до тех пор, пока не закрывает дверь с обратной стороны. А после едва успевает развернуться, влетая в эту самую дверь спиной под напором силы шатена.
— Что ты делаешь!? — она взвизгивает, хватаясь пальцами за его руку, что лежит на горле мёртвым грузом и едва ли не перекрывает доступ к кислороду. Но тот лишь раздражённо поджимает губы, и ноздри от напряжения увеличиваются. Рывок с её стороны снова бесполезен, Вишну даже не думает отпускать, вжимая в дверь крепче.
— Моя очередь задавать вопросы...
Комментарий к Сама не могу понять, уложусь в 50 глав или нет... эх, голова, что ты со мной делаешь.....
====== Часть 46 ======
— Да что на тебя нашло!? — Оксана дёргается, прикрикнуть пытается, но выходит только сдавленное глухое шипение, ибо рука Гоши слишком уютно чувствует себя на её тонкой шее. — Отпусти!
— Знаешь... — кажется, её последняя просьба была воспринята им, как «Вожми меня в эту долбанную дверь ещё крепче», что он и сделал. — Я смирился с тем, что ты ускакала от меня в закат когда-то. Смирился с тем, что знал, какой ты ведёшь образ жизни. С тем, что ты легла под самого конченного ублюдка, который тебе жизнь отравлял. Но сука... — его шипение яростнее, а пальцы непроизвольно сжимают тонкую шейку сильнее, заставляя девушку судорожно хватать воздух из последних сил, — теперь ты явилась сюда и решила, что можешь трахаться направо и налево у меня под носом!? — снова применение силы, и в очередной раз он прикладывает блондинку о дверь, пока у той уже блестящие созвездия перед глазами. — Ты знала о моих чувствах. Знала, что ты для меня значишь. И всё равно явилась сюда, и теперь виляешь своей задницей у меня перед глазами, — он чуть приближается, оставляя между их лицами совсем маленькое расстояние. — Так дай же мне, маленькая шлюшка, хоть одну причину не спустить собак и не растерзать тебя прямо здесь...