Внезапно, в облачённую в плащ спину пусть и не глубоко, но болезненно вонзился деревянный наконечник стрелы. Развернувшись, он вырвал шпагу из тела и тут же отбил первый попавшийся на глаза летевший в его сторону объект. Удивительным образом вытащивший из себя нож неугомонный калека отказывался умирать и продолжал стрелять из неудобного себе положения на боку. Вновь отпустив тетиву через рычаг, он пустил ещё один заострённый стрежень, но ворон отмахнулся от легкого деревянного снаряда точным взмахом клинка.
«Вот это ре..акция!» – с трудом, вполголоса, восторгался бородач с изорванным горлом, – «А с пулей ты бы так с–мог?»
Оставив врага без ответа, иностранец переметнул через диван и побежал в сторону упавшего со второго этажа шкафа. Вслед ему беспрерывно летели стрелы, но никак не достигая цели, коей значилась чужая плоть, они то и дело отлетали от стен. Вырывать одну из них, столь нагло и болезненно болтавшуюся в мягких тканях под левой лопаткой, было некогда. Пусть урон от отдельно взятой деревяшки был невелик, мститель имел опасения при теоретической встрече со всем роем. К тому же, резко повысившаяся, совсем нетипичная даже для пыла боя температура тела и лёгкая тошнота, наталкивали его на мысль о возможном отравлении. Смазать ядом столь устаревшее, странное для выбора, неэффективное оружие, было бы лучшим решением.
Укрывшись за покрытым цементом предмет мебели, он наконец обезопасил себя от дальней атаки и принялся вырывать из себя стрелу.
«Не лезьте глу….пцы! Я почти его прижал!» – слышался голос бородатого.
Тут же к шкафу подбежал недобиток из рядов любивших совмещать короткие стрижки и кожаные куртки: нацепив увесистый, неровно вылитый кастет, он замахнулся на общего противника, но тот вонзил ему в глаз удалённую из своей же спины деревяшку.
Послышался выстрел, неприлично близко от вороньего бока пролетела пуля, дав знать о приходе всё ещё боеспособного врага. Пусть и неспособный выдержать свинец, шкаф всё же сослужил хорошей защитой: закрыв обзор, заставив стрелять наугад, он снизил шанс попадания в укрывшегося за ним человека. Не став ждать, пока в его сторону выпустят весь барабан револьвера, ему пришлось покинуть укрытие.
Стоило ему высунуть свой клюв, как в его сторону полетели пули, на бегу он повернул голову и кратко осмотрелся: один из преступников старательно целился из револьвера, второй пытался поднять чужой брошенный пулемёт, ещё трое нерешительно топтались в углу, а их косматый главарь, зажав арбалет между шеей и грудью, самолично поднимался на руках в своё кресло.
Увидев ружьё, лежавшее неподалёку от скинутого со стола крупногабаритного трупа в ватной куртке, ворон прыгнул на пол под очередной просвистевшей над ним пулей, схватил ружьё и пустил дробь в сторону заставившего его выйти из укрытия криминального индивида. Неподходящее для стрельбы положение, отсутствие времени на прицеливание и малая дальнобойность сделали своё дело и боезапас лишь касательно прошёлся стрелку по колену. Тем не менее, ранение в столь уязвимом месте заставило его упасть на пол, давая время стороннику самосуда.
Встав на ноги, он поправил свободной рукой съехавшую шляпу и перешагивая через тела, быстро приблизился к раненому. Тот, не разжимая оружия, корчился на полу в инстинктивных, бесполезных попытках уползти, но единый выстрел в упор навсегда лишил его желания спастись. Переключив внимание на оставленного за спиной второго, человек за птичьей маской подбежал к еле поднявшему крупнокалиберное оружие отчаявшемуся глупцу и раскроил тому затылок ударом приклада.
Вновь раздался звук отпущенной тетивы: в ковёр на полу возле облачённой в чёрное ноги вонзилась очередная стрела. Истекая кровью, бородач всё ещё оставался жив и игриво призывал продолжить с собой борьбу, вместо того, чтобы воспользоваться шансом для повторного удара в спину. Развернувшись, мститель в маске разрезал надвое очередную выпущенную в него стрелу и помчался вперед, дабы навсегда остановить этого невероятно выносливого, боровшегося со смертью человека.
Широко обнажив желтоватые зубы в предвкушении сладостного момента убиения подрывавшего его планы врага, калека не жалея рук, сверх меры и технических возможностей оружия, взводил арбалет, дабы пустить в полёт стрелу за стрелой. Медленно сближаясь с ним, человек в вороньей маске, размахивая клинком в разные стороны, отбивал каждый пущенный в себя снаряд. Как бы ни был велик соблазн и опасение как можно скорее избавиться от столь проблемного индивида, он заставлял себя не торопиться, двигаясь постепенно, давая себе сосредоточиться на главных, маленьких смертоносцах, он оттачивал каждое своё движение. Вождение оружием для смены конечной цели стрел также ничего не принесло косматому: ни плечо, ни грудь, ни живот линчевателя не были задеты, благодаря его умелой руке и верной шпаге.