— Эвелин! — в его глазах снова что-то мелькнуло, но тут же погасло. Мэйсон опустил голову. — Я не имею никакого отношения к предложениям и действиям моего отца. Не я придумал звать тебя замуж, отец даже не советовался со мной! Это должен быть добровольный выбор, и мне очень стыдно, что тебе поставили такой ультиматум. А я только хотел навестить тебя, узнать, в порядке ли ты. И поговорить. О «Скайлайн».
— Прости. В последнее время мне сложно понять, кто друг, а кто враг, — отступилась Эвелин, а затем выбрала самую подходящую к нынешнему состоянию формулировку: — Я… нормально. Что там с компанией?
Мэйсон, кажется, понял и снова излучал тепло. Начал с самого важного:
— Появилось несколько разгромных публикаций о «Хоуп Хэйвен», что спровоцировало череду проверок и судебных исков от недовольных пациентов. С ними посыпались и иски на другие дочерние компании «Скайлайн». Правление обеспокоено. Наши акции планомерно начинают ползти вниз, крупные инвесторы уже сбросили нам полтора процента прежней стоимости. Если всё продолжится такими темпами, то очень скоро начнётся биржевая паника.
— Верно, — усмехнулась Аллен. Мэйсон выглядел озадаченным, не понимая её радости. — Мелкие держатели акций тоже сбросят их на рынок. Предложение во много раз превысит спрос, и цены рухнут вниз. На рынке окажется очень много акций «Скайлайн», которые можно будет купить достаточно дёшево.
Линч выглядел озадаченным пару мгновений, а потом, сощурившись, спросил:
— С кем ты сотрудничаешь? Именно это хотел знать мой отец. Кто ждёт, что цены рухнут на самое дно?
— Меня научили отличать «быка» от «медведя» и фьючерсы от опционов ещё до того, как я закончила среднюю школу, — с мягкой улыбкой напомнила Аллен. — По-твоему, мне действительно нужен напарник?
— Так это ты играешь на понижение? — его лицо вытянулось в удивлении. — Серьёзно? Спекулируешь на компании, опуская её котировки?
— «Скайлайн» тут же восстановит позиции, когда всплеск спроса с моей стороны скомпенсирует предложение. А у меня на руках окажется ещё более солидный процент акций, который я потом, разумеется, смогу снова выпустить на рынок. Но уже дороже.
Неудачу, в которой её упрекнул Джон, Эвелин сумела неплохо развернуть в свою пользу. Даже Мэйсон казался впечатлённым, хотя схема была до ужаса проста.
— Но если ты собираешься покупать все акции, что выбросят на рынок… Откуда у тебя такие огромные средства, Эвелин? Или их ты тоже вытащишь из нашего бюджета?
— У меня свои независимые источники финансирования, — уклончиво ответила Аллен всё с той же мягкой улыбкой. Про родительские тайные счета лучше было лишний раз не рассказывать. — Не переживай, компании они никак не касаются.
— Я начинаю понимать, почему Шарп тебя боится. Я бы на его месте боялся. Особенно с учётом, какие скандалы в последнее время случаются на заседаниях правления. Я хотел пригласить тебя на одно из собраний, но, наверное, эта мысль не раз приходила тебе в голову. Если ты впечатлишь их своими идеями хотя бы в половину так же, как сейчас впечатлила меня…
— Тогда пригласи, — с энтузиазмом попросила Эвелин, польщённая высокой оценкой Мэйсона. — А я уже подумаю, ждут там меня или нет.
— Ещё как ждут, поверь, — усмехнулся Линч. — Пусть ни мой отец, ни Пайк, ни кто-либо ещё не признают этого, но они скучают по Алленам. Твой отец умудрялся балансировать между столькими огнями, что любой факир бы позавидовал, так всегда говорит мой папа. Заседание правления назначено на послезавтра в одиннадцать часов, и точно будет обсуждаться вопрос вызванных тобой колебаний котировок, — Мэйсон ненадолго задумался, а потом внимательно посмотрел Аллен прямо в глаза: — А почему ты рассказала мне про всю свою схему, Эвелин?
Её лицо было непроницаемо, и Мэйсон вообще с трудом узнавал в ней свою Эвелин — будто тело осталось тем же, но заполнилось совсем другой душой. Она больше не смеялась, даже тень улыбки мелькала на губах настолько редко, что Линч сомневался в том, что Аллен по-прежнему способна хоть что-то чувствовать. И ему было безумно жаль, потому что он знал: она вряд ли когда-то ещё станет прежней беззаботной девочкой-подростком. Поэтому Мэйсон даже не удивился, когда услышал бесстрастное:
— Я скажу тебе всё, что хочешь знать, если ты расскажешь, что задумал твой отец.
— Ничего не задумал, — искренне выдохнул Мэйсон.
Эвелин отметила про себя: либо его пока не посвятили в тонкости махинации, либо она действительно сходила с ума от паранойи. Линч-младший никогда не умел хорошо врать. Но стоило натолкнуть его на какую-то мысль — и необходимая информация сама могла попасться в потоке сознания.