Брайан несколько раз в жизни видел пистолетный ствол, направленный ему в грудь, и знал — глаза иных могут быть похожи на него. Могут ослабеть конечности, может истощиться душа, но, появившись однажды, в зрачках никогда не исчезнут блеск и сталь, они пробьются даже сквозь годы, сквозь выцветшие радужки и роговицы, заволочённые пьяной пеленой. Взгляд Эвелин был именно таким, дулом пистолета с взведённым курком, восхищающим смельчаков и до дрожи в коленях пугающим трусов.
Эвелин не отводила взгляда с потрясающе устойчивой уверенностью, ибо знала: её смерть не решит ни одной из его проблем. Даже если он убьёт её прямо сейчас — пусть. Но прежде она хотела убить его сама. Не раз и не два. Шептала имя перед сном, выкрикивала в горячечном бреду кошмара, выдыхала в приступе смирения. Мечтала, как поднимет в руке револьвер и выпустит в лоб всю обойму влажными от ледяного пота пальцами. Как воткнёт в мягкую печень острый нож и вдохнёт запах солоноватой тёплой крови, стекающей по запястьям. Как насладится его мучительным стоном, выдохнутым на последнем дыхании жизни. Но она стояла перед ним открытая, безоружная, с тлеющей на дне души решимостью и всей потрясающей смелостью, какую вместило в себя её нутро.
Я монстр? Я докажу тебе, Генри, что это не так. Я отправлю его на дно, даже если мне придётся сгинуть в бездне вместе с ним.
Внезапный шум в коридоре стал словно спусковым механизмом.
Мир завертелся в безумном ритме и схлопнулся в одну точку, когда Шарп кинулся к ней, сомкнул ладони на её горле и спиной прижал к прозрачному окну во всю стену. За стеклом были только бесчисленные метры огромного ничто и острыми пиками торчали небоскрёбы, низкие по сравнению с «Полисом». Её ноги болтались в воздухе, потеряв опору, когда Шарп приподнял её, а горло сдавила невыносимая тяжесть. Эвелин захрипела в бесплодной попытке вдохнуть, пока в глазах не начало мутнеть. Она схватилась тонкими пальцами за его мощные напряжённые ладони, из последних сил стала царапать едва отросшими ногтями. Лопатки упёрлись в холодное стекло, тело крупно затрясло, пока отчаявшийся взгляд не упёрся в тёмную бездну вместо горящих диким огнём глаз Шарпа.
— Отпусти её немедленно! — послышалось отрывистое и глухое издалека, будто из-под огромной толщи воды.
Капкан на шее разжался, и Эвелин внезапно обрела опору под ногами, грубо свалившись на пол, в тот же миг, как в помещение ворвался громкий оглушающий хлопок выстрела, а за ним — звон осыпающегося стекла. Колени беспощадно заныли от резкого падения. Из горла рвался хриплый кашель, пока Аллен поражённо глотала воздух.
— Эвелин! — услышала она знакомый голос сквозь мутную пелену, а потом чьи-то поспешные шаги захрустели по осколкам внутренней стены зала заседаний. — Эвелин! Какого хрена ты сделал с ней, мудак?!
— Блять, Блейк, да врежь ты ему уже! — заорал ещё один знакомый голос из коридора, и Генри больше не медлил, с разбега впечатывая кулак в лицо ошарашенного Шарпа.
Тот зашатался, почти потерял равновесие, опёрся о ту же стену, к какой только что прижимал Эвелин. У Блейка глаза стали безумными от ярости, и он не стал сдерживаться — снова замахнулся, выбивая из лёгких у того весь воздух.
— Твои бандиты больше не помогут тебе, ублюдок! — выплюнул Генри и не соврал: один из десятерых, приставленных к охране зала, оказался шпионом Эдварда Харди. Вкупе с дымовой гранатой, безбашенностью и эффектом неожиданности отряд Харди и Блейка крайне быстро уложил оставшихся.
Генри резко опустился на колени и сел на пол совсем рядом с Эвелин. От хриплого глухого кашля её глаза были полны слёз, а взгляд помутился, она всё ещё и не думала верить, что перед ней действительно он. Генри пришёл за ней и вырвал из лап Брайана в последний момент — это казалось фантастикой.
— Как ты? Эвелин? Любимая? Дышать можешь?
Он прикоснулся к её плечам и аккуратно подтянул к себе слабое тело, боясь неосторожным движением случайно навредить. Эвелин сначала рефлекторно вздрогнула от прикосновения, а затем обмякла, глядя в любимые глаза.
— Нор… мально, — с трудом прохрипела она. — Ген… ри?
— Да! — он почти засиял от облегчения и сгрёб её в охапку, беря на руки. — Всё в порядке, всё будет хорошо!
— А ты ещё кто? — подозрительно уставился на Блейка Мэйсон. Его день был полон неприятных открытий и сюрпризов.