— К вашим автомобилям будет приставлен конвой, — остался бескомпромиссен детектив Джонс. — Случившееся слишком серьёзно и требует тщательного выяснения обстоятельств.
— Ну хотя бы обойдитесь без мигалок и сирен, — сдался Харди, и полицейский кивнул, отходя отдать распоряжения подчинённым.
— Что… Что известно о пострадавших? — прохрипела Эвелин ему вслед.
— Брайан Шарп задержан. Все пострадавшие доставлены в больницу, — обернувшись, устало бросил ей Джонс.
Генри пришлось тут же схватить Эвелин за плечи и приобнять — у неё подкосились колени. Она схватилась за его руку и не смогла проронить ни слова.
Война была окончена.
***
Час спустя Эвелин с равнодушным спокойствием следила за комиссаром полиции. Она расположилась в удобном мягком кресле в его кабинете, почти недовольно скрестила руки на груди и ни на мгновение не отводила взгляда. Комиссар Портер знал ещё её отца — не мог его не знать, и тоже с испытующим любопытством изучал младшую из Алленов, поглаживая густую наполовину седую бороду. Эвелин оказалась одной из немногих, кто заставил старого слугу закона нахмуриться и молча сидеть в недоумении несколько минут.
— Вы хотя бы понимаете, насколько далеко за пределами протокола находится ваша просьба, мисс Аллен? — морщины вокруг его глаз собрались складочками, когда он сощурился.
— А вы хотя бы понимаете, насколько далеко это происшествие находится за пределами стандартных ситуаций, для которых и предназначен протокол? — уверенно парировала Эвелин.
— Вы просите меня наказать одного преступника и закрыть глаза на всех остальных! И этого никогда не случится, мисс Аллен, даже в память о вашем отце, на которую вы так усиленно давите…
— Я прошу вас не трогать тех, кто провинился меньше всех, или хотя бы повременить с их арестом, потому что репутация моей компании и без того… — она запнулась, подбирая слово, — пострадала. И я прошу вас не трогать мистера Блейка. Никогда. Вообще забыть обо всём, что про него когда-либо говорили.
Комиссар устало опустился на спинку своего кресла и вздохнул.
— И что вы прикажете мне делать с показаниями Стоуна? Выкинуть их? Сжечь? А потом? Если кто-то начнёт задавать вопросы… Нет.
— Вы настолько не хотите выиграть суд против Брайана? Мои показания могут закопать его. Зарыть с головой. Ле-галь-но, — последнее слово Аллен отчеканила по слогам. — Подумайте, комиссар. То, что я предлагаю, — это очень удобно в обмен на частичную слепоту в отношении прошлого моих друзей и членов правления. Вы хотя бы представляете, сколько ваших проблем решат мои показания? Я не утверждаю, что они в своём роде уникальны, но внимание прессы к делу с моим участием не позволит Шарпу даже слегка смягчить себе приговор.
— Но вы тоже не святая, мисс Аллен, и его адвокат будет знать об этом лучше многих, — его цепкий взгляд бывалого копа будто пригвоздил её к месту. — Не стройте из себя невинную овечку. Вы и сами прекрасно можете испортить нам этот суд. Может, мне стоит заподозрить вас в преступном сговоре и тоже арестовать?
Эвелин на мгновение усмехнулась, а потом стала мертвенно серьёзна. Она должна была ожидать подобных выпадов, раз решилась прийти и шантажировать комиссара полиции, так ведь? Бояться было уже поздно, потому Аллен уверенно возразила:
— Попробуйте. Попробуйте, сэр, а я потом решу перекинуться парой слов с прессой о компетентности и невероятной предвзятости всего полицейского департамента. Журналисты охотно станут меня слушать, они любят драму и любят истории о вселенской несправедливости — а именно такую историю я им и представлю. Если вы решите дать ход делу мистера Блейка… Тогда я вспомню про историю его чудесного освобождения, которое Джон Харди организовал, договорившись с одним из ваших капитанов. Но если и этого не хватит, то я расскажу ещё кое-что. Вы спустили с рук фальсификацию итогов расследования смертей обоих моих родителей. Пропустили момент, когда меня незаконно упекли в лечебницу. Догадывались, что Брайан Шарп отмывает деньги для Жнецов, но ничего не сделали. Какой ужас, какая вопиющая халатность! Журналисты будут в восторге.
— Да как вы смеете, — прошипел старик. — Как у вас хватает наглости говорить мне вслух такие вещи? Как вообще вмещается столько дерзости! Вашему отцу было бы стыдно за вас и ваше беспрецедентное неуважение!
— Простите меня, сэр, — склонила голову она, — но вы не оставили мне другого выхода. Мой отец, увы, мёртв, и я пытаюсь сохранить остатки его наследия в целости и сохранности. А ещё пытаюсь сделать так, чтобы его убийца, как и убийца моей матери, как и чокнутый террорист, Брайан Шарп получил по заслугам. Вы же тоже этого хотите! Двойное убийство, вооружённый захват заложников и осада «Полиса», незаконные махинации и уход от налогов… Талантливый прокурор мог бы вытащить из ситуации даже больше, чем я только что озвучила. Взамен всего лишь закройте дела Генри Блейка и нескольких крупнейших акционеров «Скайлайн». Разве я слишком о многом прошу?