Эвелин вдруг поняла: даже если сам Генри только ждал удобного момента вроде вот этого, чтобы спасти её, то сама Аллен рада обычной возможности поговорить с кем-то, перестав быть молчаливой узницей. Он улыбался ей и рассказывал, что она проспала Оскар и целую кучу классных песен, множество неинтересных ей спортивных турниров и ещё больше научных открытий. Даже тихонько включал несколько своих любимых образчиков поп-культуры на телефоне, непременно зажигательных. Заедая веселье шоколадом, Эвелин чувствовала себя просто превосходно, пусть и на несколько коротких мгновений.
Когда разговор однажды зашёл в тупик, Генри предложил поиграть в перекрёстный допрос. На самом деле игра называлась «двадцать вопросов», но Эвелин по смыслу она скорее показалась именно допросом. За неимением вариантов Аллен всё же согласилась, в ответ на первые вопросы рассказывая о своём детстве и родителях, а от Генри узнала много интересного — буквально заглянула в другую жизнь. Блейк — точно уж один из самых необычных людей, каких ей доводилось встречать.
— Кем ты хотела стать в детстве?
Она сделала вдох, а потом прикусила губу, медля с ответом:
— Врачом… Я хотела стать врачом. Больше не хочу.
Генри вдруг отвёл взгляд. Эвелин же недолго думала — а уж ей палец в рот не клади.
— Зачем тебе нужны деньги?
Блейк усмехнулся: нашла, чем задеть его.
— Моя сестра больна, — он ответил честно. — Операция и восстановление после неё дорого стоят.
— Вот как… — теперь Эвелин почувствовала себя виноватой. Она надеялась пристыдить его, а не расстроить. — Как она себя чувствует?
— Сейчас ей лучше благодаря дорогостоящим процедурам, но операция всё равно необходима рано или поздно. Лучше рано.
— Честно говоря, я думала, что ты кредит неудачно взял или не на тех людей нарвался, — Эвелин виновато смотрела на свои сплетённые пальцы.
— В твоём мире всё совсем по-другому, наверное, — оправдал её Генри, даже не обидевшись.
— Это точно. В моём мире всё совсем по-другому, — задумчиво повторила она его фразу. — Даже не знаю, хочу ли туда возвращаться.
— А у тебя есть выбор?
— Наверное, нет, — тихо ответила Эвелин, а потом почти обречённо добавила: — Скоро мне назначат нового врача.
Генри в бессознательном жесте положил руку на её закутанные в одеяло колени.
— Вряд ли у Уоллеса вторая Хэйли где-то завалялась. А с кем-то другим, я думаю, вполне можно договориться. Особенно с твоими средствами.
Эвелин поёжилась от его прикосновения, но руку убирать не стала, хитро глядя на Блейка:
— А что ты такого сделал, что тебя Уоллес шантажировал?
Невыносимая девушка!
— Эй, сбавь обороты, спящая красавица! Это уже третий вопрос не по правилам, — усмехнулся Генри.
— Спящая красавица? — переспросила она, нахмурившись. — Это кто придумал?
— Не скажу, спящая красавица, раз нарушаешь правила. Я так не играю.
— Я тут главная, — возмутилась она, — я решаю, играешь ты или нет.
— То, что ты платишь, ещё не значит, что ты главная.
— В смысле?
Генри Блейк тихо смеялся над её притворно-обиженным видом и надеялся, что его смех не слышен в коридоре.
Глава 5
Джек Уоллес трещал по швам, раздираемый противоречиями, разбил сервиз в гневном отчаянии и много думал. Потом позвал Стоуна доложить последние новости и отчего-то взбесился от очередного «ничего не произошло, сэр». Боялся. Хэйли за одно мгновение оказалась в отделении интенсивной терапии, а Уоллес — в холодном поту от свойства угроз исполняться. И от привычки сильных мира сего бить исподтишка.
Судьба крайне ценной коллеги вдруг совсем не так волновала Джека, потому что Уоллеса куда больше озаботила его собственная. Он предполагал, что авария, возможно, случайна, но сомневался, что в этой Вселенной. Если бы Шарп засомневался в успешности управленческого персонала третьего этажа «Хоуп Хэйвен», то первый удар пришёлся бы на Джека. Или нет?.. Линч всё же исполнил свою угрозу?.. На поле появился кто-то ещё?
Уоллес подскочил со своего кожаного кресла и быстро заходил по кабинету, хрустя осколками бокалов. Паранойя. Просто паранойя полагать, что у Хэйли не могло быть врагов. Паранойя — искать во всём двойное дно. Но разве в его мире можно иначе? И кому, чёрт подери, под силу заменить Хэйли? Джеку казалось, что он потерял руку или обе — и вдруг пытался взять стакан с водой, злясь, что он разливается.