Она не сразу поняла, о чём идёт речь:
— Вы тоже хотите спасти мисс Аллен?
— Да, к счастью или к сожалению, — кратко ответил Блейк.
Всё-таки хорошо было чувствовать, что кто-то — на твоей стороне. Генри совсем не считал Джину глупой или слабой, а после того, что она рассказала сегодня, так и вовсе начинал опасаться. И обрадовался, когда вдруг понял, что их цели совпадают. Бесконечное чувство одиночного противостояния со всем миром однажды бы его доконало.
— А что будет со мной? — тихо спросила Эвелин.
— С вами всё будет хорошо, — пообещала Джина. — В этот раз я точно знаю, как минимизировать количество препаратов, которыми вас пичкают. Тем временем мы с мистером Блейком позаботимся о том, чтобы вытащить вас отсюда, так ведь?
Вслед за Джиной взгляд Эвелин переместился на Генри, который уверенно закивал. Аллен было страшно думать о доверии этой незнакомой докторше, но раз в участниках значился Блейк — ей было спокойнее. Ей хотелось верить, что каков бы ни был расклад, он хотя бы будет рядом каждую ночь, как и раньше.
— Вам просто нужно ещё немного потерпеть, — мягко закончила Джина.
— Хорошо, — согласилась Эвелин. — Выбора у меня всё равно нет. Передайте Джулиану и Мэйсону привет от меня.
— Если получится, то обязательно, — пообещала Максвелл, а затем добавила: — Вам нужно отдохнуть.
— Я уже наотдыхалась на всю жизнь вперёд.
— После перенесённого вами точно нужно несколько часов здорового сна, — была непреклонна Джина. — Я выключу свет, чтобы вы могли поспать.
— Она не любит темноту, не стоит, — возразил Генри даже раньше, чем успела сама Аллен.
Джина только кивнула и тихо покинула палату, оставляя охранника и пленницу наедине.
— Ты доверяешь ей? — тихо спросила Эвелин, перекладывая руку себе на живот.
— Она не плохой человек, как мне показалось, — и Блейк рассказал ей всё, что видел и знал об Вирджинии Максвелл: как они встретились, познакомились, про пациентов, которых она хотела спасти, про кладовку и лекарства.
Доверял ли он ей? Пожалуй, Генри даже себе уже не доверял — настолько вся эта безумная картина не укладывалась в голове. Грани стёрлись — или в этом месте их никогда и не было, а доверие казалось штукой столь относительной, что и вовсе теряло право на существование.
— А ты доверяешь Джулиану? — закинул ответный вопрос Блейк. Он, кажется, слышал это имя от Эвелин пару раз, но не мог вспомнить, в каком контексте.
— А у меня есть выбор? — снова грустно констатировала Аллен. — Я верю любому, кто хочет вытащить меня отсюда, вне зависимости от его мотивов. Но я ничего не забуду, — как будто пообещала она.
Блейк вдруг поёжился — и почему ему стало так некомфортно от её фразы? Ведь и правда первой его мотивацией стали деньги на лечение Оливии, до сих пор были… Наверное.
— Вот видишь, у тебя всё-таки есть друзья, — усмехнулся Генри.
— Не думаю, что они хотят достать меня отсюда только из дружеских чувств, — закусила губу Эвелин. — Все, кто действительно любил меня, уже мертвы.
Она тщательно скрывала дрожь в голосе, но в руках — не смогла. Блейк, не в силах терпеть боль в её словах, выдал, что думал:
— Мне на самом деле жаль всех твоих мучителей, честно.
— Это ещё почему? — нахмурилась Эвелин.
— Ни один из них и дня тут бы не выдержал, а ты — справилась с гораздо большим сроком. Да что там, каждый из них уже давно бы свихнулся, ещё до первой капельницы!
Губы Эвелин растянулись в лёгкой улыбке:
— Думаешь, все эти толстосумы слабее обычной девчонки?
Генри улыбнулся в ответ:
— Никогда больше при мне не называй себя обычной, Эвелин Аллен.
Глава 7
Генри снова мечтал поспать. Всего-то полежать в тишине, когда не нужно выбираться из западни, переживать за чью-то жизнь или вести напряжённые долгие переговоры. С предрассветными лучами у Блейка уже подгибались колени, а в голове безбожно шумело — и всё равно у него не выходило прервать беседу с Эвелин. Почему-то ему хотелось говорить с ней снова и снова — может, следующей ночью она будет спать? Вдруг не проснётся?
Эвелин же рассказывала ему про мистера Линча, друга своего покойного отца, их историю ведения бизнеса и про Мэйсона — того самого мальчика, с которым они дружили когда-то.
— Наверное, я даже была в него влюблена, — она смущённо опустила глаза, а эта мягкая улыбка вдруг разозлила Генри: она принадлежит только его шуткам и только им! — А ты? У тебя, наверное, есть любимая девушка?
Если бы Блейк не оказался так озадачен вопросом, то заметил бы тень грусти, проскользнувшую в голосе. Почему-то Эвелин не сомневалась, что у Генри точно кто-то есть — или все девушки в городе вдруг ослепли и поглупели? Пропорциональная фигура, выдающая хорошую физическую подготовку, непослушная каштановая шевелюра, правильные черты лица, а эта лёгкая мужественная щетина вообще намертво приклеивала к себе взгляд. В глаза она смотреть уже избегала — кардиомонитор начинал вдруг пищать чаще обычного, а сквозь землю провалиться хотелось сильнее некуда. Эвелин даже не знала, в какой из моментов его внешность показалась ей такой приятной, а общество — столь необходимым. Она наслаждалась его компанией и вдруг так испугалась, увидев над своей постелью незнакомого доктора. Оказалось очень страшно остаться без Генри, шуток и шоколадок, песен с телефона и ночных бесед.