Голова ещё кружилась, а ноги дрожали от нагрузки, но Эвелин старалась сама шагать по плитке ко входу. На лестнице ей всё же пригодилась помощь — пришлось опереться на Генри. Поручень был вмонтирован в бетон немногим дальше, но что железка по сравнению с Блейком?..
Генри погрузил в лифт сначала Эвелин, потом сумку, и почесал затылок, оправдываясь:
— Прости, у тебя третий этаж. Но лифт это компенсирует, нет?
Аллен просто радовалась, что не в стенах «Хоуп Хэйвен», рассматривая своё отражение в зеркальной стене лифта. Она распустила хвост ещё в машине, так что волосы слегка растрепались, под глазами залегли синяки, а губы едва розовели. Эвелин вдруг начала мечтать о повязке, надетой Джиной, только бы скрыть свой внешний вид. Генри или не замечал её переглядок с отражением, или тактично делал вид, что не замечает.
По приезду на нужный этаж он сначала помог Эвелин выйти, а потом подхватил сумку, будто та ничего не весит, другой рукой роясь в кармане в поисках ключа. В квартире было очень просторно и светло: солнечные лучи обеспечивали естественное освещение, заглядывая сквозь окна во всю стену, мебель была приличной, но не занимала большую часть пространства — только самое необходимое; гостиная была объединена с кухней, ещё три двери уходили в параллельные помещения.
— Здесь две спальни, выбирай, какая понравится, — объяснил Генри, ставя поклажу на пол. — В сумке одежда, Джина сказала твой примерный размер. Старался захватить всё необходимое, особенно верхнюю одежду, пока что ещё бывает холодно, — он слегка прошёлся внутрь к столу, отделяющему кухню. — В холодильнике хватит еды на пару дней.
Эвелин скинула ботиночки и опёрлась на спинку кресла с бесстрастным лицом:
— Тогда поехали в банк.
— Что? — не понял Генри.
— Ты выполнил свою часть сделки. Пора мне выполнить свою, — отрезала она. — Нас ведь больше ничего не связывает, кроме моих обязательств?
Генри вытянулся в изумлении, не сводя глаз с Аллен:
— Ты не справишься тут одна.
— Жить одной — не самое худшее, что случалось со мной в жизни, — ответила она, удивляясь, что голос ещё не дрожит от подступающих слёз. — Мне не нужна нянька и надзиратель тоже не нужен.
Генри потрясённо молчал: не этого он ожидал, совсем не этого.
— Ты ничего мне не должна, — он отвёл взгляд и прошагал в выходу, чтобы обуться.
— Я не люблю быть обязанной, — возразила Эвелин. — А тебе я очень многим обязана.
— А ты просто забудь. Сейчас я уйду из квартиры и из твоей жизни, если ты так хочешь. Не нужна нянька? Надзиратель? Без проблем. Как скажешь.
Вот как она это воспринимала? Его искреннюю дружбу и заботу приняла за меркантильный интерес? Ничего не изменилось с того их разговора в палате, когда она утверждала, что всё продаётся и покупается. И Генри казался себе бесплатным идиотом, которого только что вышвырнули на помойку. Выполнил свой долг? Свободен. И от осознания, что ему нечего ей возразить, было так безумно горько.
— Я хочу отплатить тебе, Генри. У нас же был договор, — внутри всё сворачивалось в тугой болезненный комок, когда она смотрела, как он накидывал пальто.
— Мне не нужны твои деньги, — Генри обернулся, уже выйдя за порог. Его челюсти были напряжённо сжаты. — Моя сестра уже готовится к оплаченной операции. Помог благотворительный фонд. Так что увозил я тебя из «Хоуп Хэйвен» явно не затем, чтобы тут же потребовать свою долю. И она не нужна мне в том виде, в котором иы сейчас швыряешь мне её в лицо. Надеюсь, у тебя всё будет хорошо. Прощай, Эвелин.
И зашагал прочь, стремительно исчезнув на лестнице.
Аллен забыла, как дышать, прокручивая последние его слова в голове. «Мне не нужны твои деньги». «Моя сестра уже готовится к оплаченной операции». Она стояла, оперевшись о дверной косяк, а потом сползла по нему спиной, не в силах бороться со слезами, и заплакала.
Глава 11
Эвелин осталась одна. Совсем одна.
Слёзы текли непрерывным потоком, грудная клетка судорожно сокращалась при попытке сделать вдох, и, прерывистый, он превращался во всхлип. Генри ушёл, нет, не так… Она сама прогнала его. Настолько не доверяя, настолько сомневаясь, принимая его помощь за меркантильный интерес. У Эвелин было достаточно времени понять, что он за человек, а сейчас Блейк доказал, что лучше, чем она когда-либо могла помыслить, и намного лучше, чем она сама когда-либо может стать. Генри помогал ей, рискуя, даже когда ему перестали быть нужны любые блага, которые она могла предложить. А она — выкинула его за порог, будто ненужный мусор. Выгнала так, будто уже расплатилась.