Тем яростнее она будет сражаться.
Силуэт в тёмном костюме замаячил вдалеке, приближаясь, а Эвелин отметила, что Джулиан совсем не изменился за время её вынужденного отсутствия. Она смотрела на него с поднятой головой, бесстрастным лицом, только уголком губ, вздёрнутым вверх, показывала своё удовольствие от изумления на его лице. Линч не сменил темпа шага и даже попытался взять себя под контроль, хотя у него не слишком хорошо получилось. Грудь под пиджаком вздымалась высоко и часто, сжатые губы препятствовали излишне эмоциональным излияниям, пальцы левой руки почти незаметно теребили низ пиджака.
Джулиан прокашлялся, а потом протянул руку в приветственном жесте.
— Джина не предупредила, что не она будет на встрече. Здравствуй, Эвелин, рад видеть тебя.
Аллен кивнула и, оставаясь сидеть, вложила свою ладошку в его, здороваясь.
— Взаимно, Джулиан. Я тоже рада, что смогла дожить до этого момента, — она решила не сглаживать углы. — Полагаю, Джина подробно объяснила, через что мне пришлось пройти?
— Нет нужды снова говорить об этом, — кивнул он, опускаясь на стул напротив. — Я осведомлён достаточно, чтобы не вынуждать тебя снова поднимать эту тему. Должен заметить, ты отлично выглядишь.
— Для трупа двухнедельной давности или вообще?
— Эвелин, — Линч сжал челюсти, снова раздражаясь, — не переходи границы. Я делал всё, что мог, чтобы помочь тебе. Не смей винить меня в том, что с тобой сделали!
— Я буду винить всех, кого сочту нужным, — прошипела Аллен, наклоняясь над столом. — Потому что невиновные в действиях виноваты в своём бездействии.
Джулиан откинул в сторону меню, окончательно потеряв аппетит. Напускное внешнее спокойствие не могло замаскировать ярости, пылающей в её взгляде, не могло помочь забыть старые обиды, не могло утолить жажду возмездия. Девочка многое пережила и действительно имела право на свой гнев. Понимание этого остановило Джулиана от хлёсткого ответа, способного мгновенно поставить её на место.
Вместо него он только внимательно смотрел на неё, осведомляясь:
— Почему ты вернулась?
Эвелин снова откинулась на спинку, скрещивая руки на груди, отпивая воды из прозрачного высокого стакана.
— Не только ты осведомлён, что я жива, — Линч только заинтригованно поднял бровь, и она закончила: — Шарп знает.
— Тогда прятаться действительно бессмысленно, — в тоне Джулиана проскользнул намёк на злорадство.
— Это неважно, — осадила его Аллен. — Важно то, что у него по-прежнему есть цель и средства, чтобы меня похоронить. Он идёт по мою душу, а я только и делаю, что избавляюсь от лапши на ушах, что любящий родственник желает помириться и заключить со мной какую-то сделку. И что за чушь?
— Значит, ты пришла просить моей помощи, — понял Джулиан.
— Я пришла заручиться поддержкой своего союзника, — кивнула в ответ Эвелин. — Я не знаю, что он задумал, и это заставляет меня нервничать.
Джулиан глядел на неё с иронией, коротким жестом руки тут же отослав официанта.
— Заручиться поддержкой? Если я верно понимаю, то Шарп засунет тебя обратно в клинику, если поймает. Так что мне кажется, что формулировка не совсем удачная.
Гордо вскинув голову, Аллен толкнула папку, и та проскользила по скатерти, остановившись прямо перед Джулианом. Тот с опаской смотрел на обложку, а затем потянулся, чтобы открыть, и его взгляд забегал по строкам.
— Не засунет, — Эвелин решительно кивнула в сторону документа. — Так что я всё верно сказала.
Изумлённо глядя на подпись Брайана несколько долгих секунд, Линч поднял взгляд на Аллен, практически потеряв дар речи.
— Как тебе это удалось? — выдал он. — Это ведь из-за этого тебя разоблачили? Кто-то тебя подставил?
— Другого способа решить эту проблему не было, — поджала губы Эвелин, почти ёжась под его пристальным взглядом. Жаловаться на сволочную натуру Харди в её планы не входило.
— Здесь сказано, что ты временно освобождена от опеки, но должна найти нового опекуна в течение тридцати дней с момента подписания соглашения.