Шеврин сделал еще пару кругов по кабинету, потом вызвал секретаршу. Эта милая девушка уже год работала не столько с «Эствей, Инк», сколько с Тимом Шеви, и на некоторую ее лояльность полковник мог рассчитывать.
— Вызывали, мистер Шеви? — Анна появилась на пороге кабинета.
— Анна, мне требуется ваша помощь. Я сейчас запакую в пакет вот этот диск, — Шеврин покачал на руке проклятый носитель, — и письмо. Адрес напишу на пакете. Ваша задача — быстро отнести это по адресу и передать лично человеку, имя которого будет указано. Я могу на вас рассчитывать?
— Конечно, мистер Шеви. — Девушка слегка удивленно подняла бровь. — Что в этом сложного?
— Ничего, вы совершенно правы. Итак, зайдите еще раз ко мне через три минуты, — закончил Тим.
— Хорошо, мистер Шеви. — Анна удалилась.
Полковник сел за стол, достал оттуда лист пластбумаги и световое перо и начал писать.
«Дорогой дядюшка!
Я никогда не обратился бы к Вам, если бы не чрезвычайной сложности обстоятельства. В пакете кроме моего письма вы найдете диск, который многое Вам объяснит. По воле аллаха так получилось, что рыбалка у нас с вами безбожно откладывается. За сим остаюсь преданным Вам,
Он поставил внизу витиеватую подпись, достал пакет, вложил туда диск и письмо и надписал на пакете адрес. По этому адресу ожидал хоть каких-нибудь поручений его связной, человек, который был самым крайним и аварийным каналом связи с Гориным. Собственно, одно только использование этого канала уже должно было дать понять генералу, что все плохо. А упоминание в письме «воли аллаха» просто обязано навести Горина на мысль, что тут торчат уши Халифата.
Еще раз открылась дверь, и вошла секретарша. Тим кивнул и протянул ей пакет.
— Анна, вот адрес, человек будет дома, я проверил. Не откладывайте, остаток дня можете быть свободны. Всего доброго.
— Спасибо, мистер Шеви. Тогда я поехала? — девушка на всякий случай решила уточнить.
— Да, именно. Прямо сейчас и отправляйтесь. — Тим отвернулся к окну. Девушка пожала плечами и вышла.
Полковник Шеврин, человек, никогда не бывший святым, остался у себя в кабинете один. Дождавшись, когда мобиль Анны двинется с парковки корпоративного здания на загруженные улицы Ред-Сити, Шеви опять взялся за коммуникатор, набрав еще раз все тот же номер. Прекрасно отдавая себе отчет, что все входящие и исходящие звонки будут проверены после его смерти, он решил сделать расследователям маленький подарок.
— Это Шеви. Представьтесь.
— Зовите меня Иса, мистер Шеви, вам так будет проще. — С другого конца канала связи Тим услышал торжествующий смешок.
— Иса, значит. Хорошо. Иса, я хочу знать, с кем я имею дело. Кто заинтересовался материалами «Эствей, Инк»?
— Какое вам дело, мистер Шеви? Вы бы лучше задумались, кто заинтересуется записью! — Иса не собирался быть вежливым.
— И все-таки, пока я не пойму, с кем я разговариваю через вас, Иса, я не собираюсь ничего вам передавать. — Полковник крайне желал разыграть непреклонность.
— Считайте, дорогой мистер Шеви, что я — порождение Иблиса, вам так будет проще меня проклинать. — Собеседник Тима рассмеялся, не скрывая своего торжества.
— Иса, вы мне показались умным человеком, судя по вашему подходу к делам. Так проявите свой ум еще раз и поймите, что я не буду разговаривать с вами вслепую.
— Мистер Шеви, вы не о том думаете. — Голос собеседника погрубел, и в нем прорезались жесткие нотки. — Лучше думайте о том, как скоро вы будете готовы передать нам материалы по твари, мистер Шеви.
— Не говорите мне, что мне делать, Иса, и я не сообщу вам, куда вам пойти, — отчеканил Шеврин и прервал связь. На голосовом канале было сказано достаточно, чтобы те, кто будут расследовать позже ситуацию, поняли, что происходило.
Больше Тима ничего не интересовало: себе помочь он уже никак не мог. Напрямую обратиться к Горину означало подписать себе приговор — старый вояка не будет держать резидента, который позволяет себе слетать с нарезки. А смерть — она всегда смерть, и нет никакой разницы между смертью от рук ликвидатора из ГРУ или самоубийством. Последнее хотя бы остатки его доброго имени сохранит, подумалось полковнику Шеврину. За семью он не беспокоился, поскольку успел скопить достаточно уверенный капитал, большей частью лежащий на номерных счетах, прекрасно его жене известных.
Он подошел к окну еще раз и распахнул его настежь. Кабинет его находился на двадцатом этаже здания «Эствей», полковнику всегда нравилось быть повыше. Ветер Ред-Сити ворвался в окно, разметал бумаги, оставшиеся на рабочем столе, и принес в кабинет Тима запахи и звуки улицы. Шуршание по асфальтобетону прогретой резины мобилей, выхлопы маневровых водородных двигателей аэрокэбов, еле различимые голоса людей, спешащих по улицам куда-то по своим делам… Всем этим людям предстояло жить дальше, некоторым — умереть достаточно скоро, но Шеврина это больше не волновало.