— Я подпишу. Только учти, меня завтра не будет.
На том разговор и закончился. Про себя думаю: «Как это комиссия может охватить все запуски различных ракет и космических аппаратов?»
Но распоряжение правительства есть. Нужно выполнять. Для нас ничего не меняется. Ответственности за разгонный блок с нас никто не снимал. Доверенность оформили за час.
Как всегда, наша команда в полном составе и вовремя приехала на аэродром «Внуково-3». Никому не сообщил, что целых пять выходных дней пропадут на Байконуре, хотя график работ РКК «Энергия» был составлен так, что с 9 по 13 мая предприятие не работало. А мы накануне вылетели на космодром.
Наш самолет Ту-134 за три часа доставил всю команду на аэродром Юбилейный. Буквально минутой раньше произвел посадку принадлежащий ГКНПЦ им. М. В. Хруничева Як-42 с членами госкомиссии.
Формальности прошли быстро, хотя прибыли в другое государство. Забросили вещички на «двойку» и сразу — на заседание технического руководства. Это тоже традиция. Техническое руководство собирается за час до госкомиссии и, как правило, без иностранцев. Нехорошо перед ними показывать наши огрехи. Вот в своем кругу можно поговорить откровенно, задать друг другу вопросы. Но все конечно же направлено на обеспечение запуска. И в этот раз генерал-полковник В. Л. Иванов открыл заседание руководства, но неожиданно для присутствующих стал зачитывать постановление правительства о создании новой государственной комиссии, о письмах Ю. Коптева и А. Перминова, разъясняющих, почему теперь комиссия будет новой.
В зале начался шум. Первый не выдержал и спросил:
— Кто готовил это постановление? Я понимаю, что решение правительства нужно выполнять, мы — люди дисциплинированные. Но что за слова: «В целях проведения единой технической политики, общей координации пусков, проводимых по Федеральной космической программе, в интересах Минобороны России и по программе коммерческих запусков космических аппаратов зарубежных заказчиков, а также принятия должных мер по сохранению дорогостоящей наземной космической инфраструктуры, представляется целесообразным возложить руководство по обеспечению космических запусков на Государственную комиссию по проведению летных испытаний средств выведения космических аппаратов». Не знаю кто, но обидел всех сидящих в зале — и военных, и гражданских. Вроде — нужно выполнять. Получается, что мы своей работой на Байконуре все разрушали, а вот другая комиссия этого не допустит. Поменяли только председателя. Это плевок всем нам.
— Что я говорил?.. — обращаясь к В. Е. Нестерову, сказал теперь уже бывший председатель комиссии генерал В. Л. Иванов.
— Будут вопросы. Мне тоже ничего не понятно. Как это все произошло?
С места И. С. Додин, директор завода на Байконуре:
— А наши права у этой комиссии? Она ведь создана для проведения летных испытаний, а не коммерческих запусков.
— На все есть разъяснение Коптева, — обобщил В. Л. Иванов.
В. Е. Нестеров молчал, он ничего не мог объяснить.
— Давайте работать, — подытожил генерал В. Л. Иванов. — Нам нужно перестроиться. Я имею доверенность генерального директора Центра Хруничева Медведева на исполнение обязанностей технического руководителя, а Владимир Евгеньевич проведет госкомиссию. Наша задача — не сорвать пуск.
Все понимали, что дальше обсуждать бесполезно, и совещание вошло в свой рабочий ритм. Доклады о подготовке ракеты, блока, старта, переходной системы выслушали практически без замечаний.
За столом президиума я, как всегда, оказался рядом с командиром космодрома Л. Т. Барановым.
— Ты правильно сказал, вроде мы все делали не то, обидели людей. Творят что хотят. Ну да ладно. Приглашаю тебя лично на парад по случаю Дня Победы. Завтра жду в девять двадцать у себя.
— Спасибо, буду. Обязательно буду с нашими ребятами.
Совещание технического руководства закончилось буквально за пять минут до заседания госкомиссии.
Прибыли американцы — заказчик от фирмы «Панамсат», представители ILS и разработчики аппаратов. К своему удивлению, увидел Бруно Гангуни уже в другом качестве. Он из ILS перешел в «Боинг» и стал консультантом. «Боинг» есть «Боинг», не так давно он «проглотил» американскую компанию «Хьюз», хорошо известную своими связными и телевещательными космическими аппаратами.
Еще в процессе работы по программе «Си Лонч» («Морской старт») мне удалось побывать на этой фирме. Особенно запомнился зал управления служебными системами космических аппаратов и зал управления передающими каналами. На огромной стене горели около сотни телевизионных экранов. Передачи транслировались по всему миру. Это производило впечатление. И вот теперь «Хьюз» в корпорации «Боинг».