– Посмотрела продавщица на его ноги, и говорит, – Может ты себе на эти деньги, лучше обувку, какую купишь?
– Не, отвечает «ханурик» давай «Солнцедар», здоровье оно, по любому дороже.
– Прав мужик, по себе знаю, – стал рассказывать Витька, – когда трубы горят, о чем, о чем, а о здоровье вообще не думаешь. У нас как-то летом воду отключили. Пошел к соседу узнать, а он с похмела, уже можно сказать, на ладан дышит. А дома никого, в том смысле, что стакана воды, принести некому. А еще и воды-то нет, кроме, как в аквариуме. А он стоит в углу, зеленый весь, кто там плавает не видно. В болоте и то вода прозрачней.
– Бывает, – подтвердил Сашка, – это такая морока, воду менять.
– Бывает, – согласился Витька, – Но трубы горят. Поохал он, поохал и пополз к аквариуму,– Витьку, аж передернуло от воспоминаний,– мордой, в аквариум сунулся, фырчит вроде бегемота, водоросли отплевывает. Напился, высунулся все лицо в тине, и так мне, торжественно говорит, – все, Виктор Валерьевич, отпил я свое, если сегодня не сдохну, больше ни-ни.
– Слово сдержал? Не пьет? – спросил Васька.
– Ага, за ухо льет, – рассмеялся Витька, – только теперь меры безопасности принимает. Всегда держит трехлитровую банку воды, и в аквариуме, через день меняет. Рыбки не нарадуются.
Они пролезли, как шли, под двумя составами, и остановились отдышаться.
– А эшелона-то нашего нет, – покрутил головой старшина.
– Не бзди, не наводи панику. Сам знаешь, с паникерами, разговор короткий,– успокоил его Витька, – Просто рано под вагоны рванули. Нам в ту сторону, – уверенно махнул он рукой.
42
– Так дело не пойдет. Махнул в белый свет, как в копеечку. В – первых перекурить надо, а во-вторых уточнить маршрут, – внес предложение Сергей.
– А в третьих – выпить, – добавил Сашка, – все равно без бутылки, хрен догадаемся, в какую сторону идти.
Все предложения, единогласно были приняты. Во время перекура, угомонили один «фугас». При обсуждении вопроса: в какую сторону идти? – уговорили еще два. Общим решением пошли вперед, переступая через рельсы, пока пути не закончились. Дальше был откос.
– Симонов, Сусанин. Все на «С» начинается, подозрительно, как-то, – икнув, предположил Сашка.
– Надо дорогу узнать, пока совсем не заблудились,– предложил старшина.
– Так и спроси, – опять икнул Сашка, – сначала у меня, потом у Сереги, а у кого еще?
– Огонек, там какой– то светится, – показал Сергей, – пошли туда.
Огоньком оказалось окно путевой будки, – Витька, принявший больше всех, и поэтому более решительный, тут же забарабанил в стекло будки.
– Заходи, открыто, – крикнул изнутри, мужской голос.
Переступив порог, они увидели двух мужчин, сидящим за столом, с костяшками домино в руках.
– Здорово, мужики, – от порога поприветствовал их самый смелый и решительный.
– Поздоровей, видали, и через хрен кидали, – ответили от стола, с интересом разглядывая гостей.
– «Партизаны» вроде? – спросил один у другого.
– Похоже, – ответил тот, – Война-то давно закончилась, а вы все эшелоны рвете? – засмеялся он.
– До них, наверное, еще не доводили. Каким ветром в наши края? – добавил второй.
– Да эшелон свой не нашли. Вот и пришли узнать, может вы, подскажете, где он? – спросил Витька, – тут кроме вас, во всей округе никого.
– Информация о местонахождении составов, а тем более воинских, является секретной. Разглашению ни на слух, а уж письменно, ни в коем случае не подлежит,– предупредил, сидевший ближе к ним, сверля глазами, очертания бутылки за ремнем спросившего.
– Советую ознакомиться и проникнуться, – показал пальцем второй на стену за их спинами.
Они оглянулись, и увидели, что вся стена за их спиной, заклеена плакатами по технике безопасности. А плакат, на который, прямо указывал, наведенный палец, представлял собой обновленную версию военных плакатов. Изображенный на плакате, мордастый мужик, в натянутой на самые глаза, железнодорожной фуражке, прижимал к губам палец. Под ним крупными буквами было выведено « Не болтай!»
– Ты, про какой? Про этот? – решил схитрить Витька, показывая на плакат рядом. Там был изображен молодой парень, с запрокинутой ко рту бутылкой, на этикетке которой значилось «Московская особая». Подпись внизу предупреждала «Побереги свое сердце, сынок».
– Ты давай не перегибай, не слепой же? Этот не из нашего ведомства. Видишь, без фуражки? – раскусил его маневр, радеющий за секретность, не сводя с бутылки глаз.
– Мазилы, хреновы, лень фуражку подрисовать,– вздохнул Витька, вытаскивая из-за пояса бутылку.