— Почему вы так решили?
— Наблюдаю, как вы обходите подозрительные, на мой взгляд, места.
— Вы даже слишком наблюдательны, мистер Грейнджер. Полезное качество. Умным людям помогает, глупым лишь проблемы создаёт.
— Секретная инфомрация?
— Отнюдь. Просто наблюдение, которое, похоже, прозвучало не к месту.
За полчаса мы прошли к выходу с тропинки, оказавшись в намного более приятном месте, хоть всё ещё таком же тёмномагическом. Но тут хотя бы тебя сама земля сожрать не пытается.
— Занятно, — Эмбер задумчиво осмотрела заснеженную полянку.
— Что-то случилось?
— Нет. Личное, скажем так. Раньше мне это место казалось тёмным и должным ужасать обычных волшебников.
— Всё познаётся в сравнении, — кивнул я. — Кстати, что-то мои однокурсники очень молчаливы.
Обернувшись, мы увидели совершенно бледных, чуточку запуганных даже под окклюменцией, но стоически переносящих тяготы путешествия ребят, стоявших как по стойке смирно и не спешащих сделать хоть одно движение. Снейп, выглядящий чуть получше, выдаёт им склянки с зельями, а те их пьют, как узнают по запаху, и даже не морщатся, а ведь вкус зелья — последнее, о чём беспокоится Снейп. Флитвик прикрывает всю эту компанию, стоя позади группы, и при этом тоже бледноват, но сконцентрирован и собран.
— Эм… Что-то им плохо, — заметил я.
— Фантастическая наблюдательность, — буркнул Снейп. — Нормальным волшебникам такие места противопоказаны для посещений.
— Просто с непривычки, — отмахнулась на это Эмбер. — Собирайтесь. Нам совсем недалеко. Тут намного безопаснее.
Особой опасности я не испытал и до этого, но стоит учитывать, что мы не колдовали и не привлекали внимания благодаря возможности работать в ближнем бою. Намного хуже могло быть, если кому-то пришлось действительно колдовать и защищаться.
Пятнадцать минут путешествия по подлеску, и вот мы вышли к странному холмику. Честно сказать, у меня была только одна ассоциация — прыщик. Небольшой, высокий, весь в упавших деревьях и разных переплетениях.
— Вот и всё, — констатировала факт Эмбер, подошла к холму, взмахнула палочкой. — Как откроется, без промедлений за мной. Грейджер — замыкающий.
В холме буквально вырос проход, ведущий на абсолютно нормальную поляну, да ещё и с домиками. Но это не такой проход, как на Косую Аллею — это больше тоннель. И все мы быстро, без промедлений, прошли через него. Разумеется, оказавшись в окружении по-зимнему одетых волшебников. Правда, всего трёх.
— Ни с места! — один из них говорил на английском, другой на немецком, что логично — местный язык и самый распространённый.
И началась бюрократия с выяснением личностей. Признав в большей части группы детей, убедившись в личности Эмбер, директора и Флитвика, ребята, мягко говоря, прифигели, и тут же вызвали старших. Второй круг бюрократии, но на этот раз всем раздали перекус и горячие напитки, детям — шоколад. Помогает от тёмномагического воздействия хуже, чем от дементоров, но лучше, чем ничего.
Пока выясняли, что, как и почему, прошло несколько часов. Со всех взяли показания, в которых мы, не сговариваясь, промолчали о другом мире, а сказали, что сразу были перемещены в Тёмный Лес. А остальные — тут уже Флитвик рулил — просчитали проход вслед за потеряшкой в моём лице, и тоже оказались там же, а ведь хотели как лучше, спешили спасать.
В итоге нас всё-таки отпустили, я наколдовал портключ к Хогвартсу под неодобрительные, но понимающие взгляды работников… чего бы то ни было. Мгновение, и мы стоим перед защитой Хогвартса. Ночью.
— Всем есть, спать, завтра — в моём кабинете.
— Эм… — Эмбер хотела что-то сказать.
— Нет уж, мисс. Я хочу разобраться в ситуации. И уже тут — главный я, — он даже чуть улыбнулся.
— Не вопрос.
Нужно ли говорить, что других разговоров не было, вернулись тихо. Авроры хотели допросить, но Снейп сказал, что дети в глубоком шоке и направляются отдыхать, а все вопросы могут быть заданы ему сейчас, или всем, но завтра.
Еда на кухне, молчаливый расход по гостиным, и разве что с Дафной мимолётом поцеловались на прощание. Это было странно.
***
Дом. Милый дом.
Такие мысли могли бы посетить головы многих, оказавшихся на моём месте, а точнее, проснувшихся в ставшей родною постели, в комнате ребят, ставших друзьями, и в атмосфере, которую раньше не то что не любил, а старался искренне себя сдерживать ради отсутствия бунтарских настроений и, более того, действий.