— Пусть я больше и не в попечительском совете, но связи никуда не делись. Конечно же я попросил Драко, по возможности, сорвать урок этого лесника, но так, чтобы виноватым был именно лесник.
— Поздравляю, Люциус. Твой, без сомнения, гениальный сын, решил подставиться под когти гиппогрифа.
— Ерунда, — отмахнулся Люциус. — Драко прекрасно знает, как с ними обращаться, и как подставиться безопасно. Гиппогриф никогда не нанесёт первый удар слишком сильно. Поцарапает — да. Неплохая идея, если не боишься немного боли. Удалось? Это же должно было быть сегодня?
— Да, сегодня, и нет, не удалось, — Северус так же встал с кресла и подошёл к тому же окну, глядя на ночные поля вокруг мэнора. — Грейнджер сорвал представление. Более того, он на ходу сопоставил все факты, предположил всё, и в слизеринской манере опрокинул ушат этих помоев на Драко.
— Дай угадаю. Мой сын скорчил недовольное лицо, гордо вздёрнул голову, высказал ругательство и несдержанно убежал прочь. Так?
— Именно. Люциус. Он теряет даже надуманный авторитет. Куда хуже то, что он постоянно и при всех грозится «написать папа́», и тот разберётся. С грязнокровкой, Люциус.
Оба волшебника несколько секунд молча смотрели в окно. Люциус с вопросом во взгляде повернулся к хмурому Северусу.
— Ты же не думаешь, что я действительно буду что-то с этим делать? Школа — это школа. Пусть набивает свои шишки сам. А вот уже ты можешь ему помочь. Посоветуй что-нибудь, а если что — прикроешь. Уж твой-то план, взрослого и опытного слизеринца, должен увенчаться успехом.
— Люциус. Я. Устал. У меня целый факультет таких вот… Недалёких детишек с завышенным самомнением. Ты отец, ты и советуй ему. А я уже прикрою. И хватит уже об учениках. Я имею сомнительное удовольствие решать их проблемы каждый день и даже ночь. Лучше скажи — есть подвижки с министром?
— Фадж — глупый трусливый идиот.
— Ты тоже не храбрец, — ухмыльнулся Северус, допивая остатки огневиски в бокале.
Люциус допил свой и поманил магией бутылку, исправляя такую несправедливость, как пустые бокалы.
— Я — рационально избегаю излишне сложных ситуаций. Фадж — боится собственной тени. Он так боится, что Сириус умудрится подорвать репутацию его и министерства, что готов убить его на месте без суда и следствия. Под предлогом того, что тот охотится на Поттера, он согнал этих проклятых тварей к Хогвартсу и ни за какие деньги, услуги и обещания не желает менять их на авроров.
— Ведь люди умеют разговаривать, и не дай Мерлин, заговорят с Блэком.
— Именно. Будь любезен, передай Драко мою настоятельную просьбу. Пусть даже не думает шляться по замку в одиночку и даже в небольшой компании.
Тут Люциус, кажется, что-то вспомнил и с хитрой улыбкой посмотрел на зельевара.
— Говорят, тебя видели разговаривающим с некоей леди на Косой Аллее.
— Тебя удивляет, что я умею разговаривать? А наша сейчас беседа — продукт воспалённого от алкоголя разума?
— Разговаривал, дольше обычного, и даже изображал что-то большее, чем ухмылка, но меньшее, чем улыбка. Рассказывай…
Глава 7
Очередной учебный день — скоро я окончательно войду в график и перестану их считать.
Стандартные процедуры с зарядкой и умыванием прошли без проблем, а как только я вернулся в нашу комнату, ребята уже были вполне проснувшиеся — будильник творит чудеса.
Завтрак в Большом Зале в дружелюбной компании разбавлялся беседами о предстоящих занятиях, наряду с нетерпением однокурсников поскорее вернуться к клубной деятельности.
— А какие вообще есть клубы в Хогвартсе? — спросил я, попутно удивляя всех своим энтузиазмом относительно поедания овсянки с изюмом.
— Ну, не особо много, — тут же пожал плечами Джастин, вызвав наигранное негодование девочек.
— Эй, как это «не много»?
— Не так, Ханна?
— Конечно! Помимо кружков по каждому предмету кроме зельеварения, есть хор, курируемый профессором Флитвиком, есть танцевальный кружок, правда там только классика. Есть шахматный клуб. Ты знаешь о магических шахматах?
— Видел, как играли в гостиной, — кивнул я. — Но не придал значения. А как таковые шахматы мне известны и понятны.
— Правила там те же, — кивнула Ханна с улыбкой. — Только фигурки зачарованные, анимированные. У особо навороченных есть даже поведенческая модель, порой очень продвинутая. Само собой, наборы шахмат бывают из разных материалов, разного оформления и богатства поведенческой матрицы.