— Ты охрененно отзывчивый, Хоуп, знаешь? — почти восхищенно шепчет Юнги, добавляя еще палец внутри.
Хосок готов на все, и согласен на все.
— Ты постоянно это мне говоришь. Я умру сейчас, знаешь? — не сдерживая стон, Хосок уже сам насаживается на пальцы.
— Нетерпеливый, — издевательски тянет Юнги.
Хосок знает, что это доставляет его парню кайф, поэтому не торопит, позволяет видеть себя таким уязвимо-открытым, несдержанным, задыхающимся от эмоций.
Юнги перестает издеваться. От первого его движения внутри у Хосока звезды под закрытыми веками и новая вселенная. Один стон на двоих. Один вдох. Это так хорошо, просто чувствовать его внутри, наслаждаться каждым мигом с ним.
Хосок так увлечен размеренными, грубоватыми толчками, что даже не сразу замечает в щели двери Чонгука. В расширенных глазах Чона неверие и шок, он никак не ожидал увидеть двух альф, занимающихся сексом.
Юнги тоже почувствовал его взгляд и остановился. Хосок не пытался никак прикрыться или отползти.
— Чего надо? — раздраженно рявкнул на кицунэ Юнги.
— Н-ничего. Простите.
Чонгук быстро свалил. Хосок рассмеялся. Этот мальчик выглядел так комично, что оставаться спокойным было невозможно.
— Ты напугал его, — хохотнул Хосок.
— Прости, — виновато произнес Юнги. — Я должен был закрыть дверь.
Хосок буквально кожей почувствовал изменившееся настроение своего парня. Юнги по-настоящему выглядел виноватым.
— Эй, что такое? — забеспокоился Хосок.
— Я не хотел, чтобы кто-то видел, как я тебя трахаю. Извини. Это должно быть унизительно для тебя, да?
— Не начинай опять сначала, — резко остановил его Хосок. Было глупо вести диалог о морали, когда они оба голые, в одной постели и Юнги даже не вышел из него.
— Унизительно для меня то, что ты хочешь скрыть наши отношения.
— Я ничего не скрываю! — возмутился сразу Юнги. — Ты ведь и сам знаешь.
— Знаю, — улыбнулся Хосок. Юнги всегда так забавно заводился на это обвинение, совсем необоснованное к тому же. Юнги, конечно, не кричал на каждом углу о том, что трахает альфу, но никогда не стеснялся принять какое-то внимание на людях от Хосока. И это было восхитительное чувство. Знать, что тебя не стыдятся и не прячут, как постыдную тайну — для Хосока это было бесценно.
— Я люблю тебя, и мне плевать на какого-то пацана-кинцунэ, ты ведь знаешь?
— Знаю, — сдался Юнги.
— К тому же у Гука должно хватить мозгов не остаться в эту ночь одному.
— Ладно. Заткнись. Не хочу больше про них слышать, — оборвал его Юнги и вернулся к поцелуям.
Чонгук после того, что увидел в спальне хозяина дома, побрел к себе в комнату. У него горели щеки от стыда за них. Подумать только! Они же оба альфы…
Но отчего-то увиденное не вызывало отвращения, наоборот это выглядело возбуждающе красиво. Чонгук успел заметить за ними некую связь — как Юнги отдавал лучший кусок мяса Хосоку, как Хосок невзначай касался Мина, с такой нежностью и заботой во взгляде, что даже там, за столом, становилось завидно. Между этими двумя альфами была такая тесная, надежная связь, к которой хотелось стремиться и в своих отношениях.
Чонгук, проходя мимо спальни омег, решил тоже действовать решительно. В конце концов, он их супруг, чего теперь бегать. Не мешало бы хотя бы просто поговорить.
— Можно? — заглянул он в приоткрытую дверь.
И чего сегодня никто не закрывает дверь?
— Чонгук? — удивленно выдал Тэхён.
Омеги в пижамах сидели на большой кровати рядышком, соприкасаясь хвостами. Они выглядели так красиво в своем истинном обличии, что дыхание перехватывало.
— Можно? — еще раз спросил Чонгук, стоя на пороге.
— Да. Заходи, — кивнул Тэхён.
Они оба выглядели настороженно, смотрели с любопытством и так внимательно, что Чонгук терялся. И что дальше? Раньше не было такой неловкости.
— Я чувствую себя по-дурацки, — прямо сообщил Чонгук, подойдя ближе к кровати.
— Почему? — Чимин подтянул колени к груди.
— Только что я увидел, как двое альф занимались сексом.
— Хоби и Юнги-хён? — оживился почему-то Чимин. Его глаза даже загорелись.
— Угу.
— Я же говорил тебе! — Чимин повернулся к брату. — Они же встречаются, конечно, они будут этим заниматься!
— Не обязательно ведь, — хмурился Тэхён. — Мы вот вообще все втроем в статусе супругов, а не делаем же… этого, — его голос под конец стих. Тэхён неловко отвел взгляд. Чимин тоже замолчал, бросив короткий взгляд на альфу.
Чонгуку от этого разговора становилось не по себе.
Он вообще не думал, что вопрос секса встанет между ними так скоро. И как вообще понимать их молчание?
— А вы бы… хотели? — нерешительно, тихо спросил Чонгук.
Оба почему-то снова промолчали.
— Можно я сяду ближе? — попросил Чонгук. Раньше он бы не спрашивал о таком, свободно мог подойти и дотронуться до них, схватить за шею или похлопать по спине, ударить шутливо по попе или обнять в качестве поддержки. Но сейчас он жутко боялся напугать их.
Омеги кивнули в ответ на вопрос, и освободили ему место между ними. Чонгук скинул ботинки и подполз ближе, уселся между парнями, чувствуя такие разные, но приятные запахи.
Взгляд сам собой упал на выпуклый живот Тэхёна. А ведь именно Тэхён меньше всех знакомых омег хотел ребенка. Ему должно быть тяжело сейчас.
— Можно я потрогаю? — Чонгук неуверенно кивнул на живот омеги. Тэхён помедлил с ответом, переглянулся с Чимином, но медленно кивнул.
Чонгук осторожно положил ладонь на живот Тэхёна, чувствуя малыша внутри на уровне инстинктов. Альфа в нем просто вопил о том, что сейчас под его пальцами самое ценное в жизни, самая большая драгоценность. Хотелось защищать и оберегать. Чонгук улыбнулся, погладив по животу, вслушиваясь в свои ощущения. То, что росло и развивалось в Тэхене, не было кицунэ, у этого существа была совсем другая аура, но он все равно казался Чонгуку прекрасным.
— Это будет омежка, — уверенно заявил Чонгук, поднимая глаза. Тэхён выглядел смущенным. Почувствовав взгляд Чимина, альфа повернулся к нему. — А у тебя можно потрогать?
— Тебе неприятно должно быть, — поникнув, произнес Чимин.
— Ты что! Мои дети будут самыми красивыми! — с горячностью заявил Чонгук и положил ладонь на живот Чимина. — Правда, малыш? Не слушай никого, ты самый лучший, ты и твой братик.
Чимин тихо хихикнул:
— А кто у меня будет, доктор?
— Альфа, — не сомневаясь, ответил Чонгук.
— Мне тоже так кажется, — нерешительно произнес Чимин, словно опасался за свои слова, не зная, стоит ли их вообще говорить. — Как мы теперь будем жить, Гук? — неожиданно грустно спросил он.
— Долго и счастливо, — улыбнулся он двум омегам, взяв их за руки.