– Разойдитесь, парни, это целитель.
Профессию мою он озвучил таким кислым тоном, словно сам не верил в то, что говорил. В этом случае я тоже промолчала – выскажу ему всё после, когда помогу этому юнцу.
На кушетке передо мной лежал совсем мальчишка. Возрастом едва ли старше моих семикурсников, вчерашних детей, верящих в то, что они способны свернуть горы. В реальности же оказывалось, что жизнь куда сложнее…
На парнишке была чёрная форма. Куртка с воротником под самое горло, брюки и высокие сапоги. Ещё у него должен был быть пояс, судя по огрызку, который остался на талии. В области же живота… Была рана. Скверная рана. При виде которой многие бы лишились чувств. Я бы тоже была в их числе, если бы не понимала – мальчишку нужно срочно спасать.
Прихваченная сумка полетела на соседнюю кушетку, в ней я быстро нашла нужный пузырёк. Откупорила его и подошла к мальчишке. Он уже плохо понимал, что происходит. То и дело стонал и вздрагивал всем телом.
– Держите его, – приказала, ни на кого конкретно не глядя. В это раз никто медлить не стал. Двое прижали руки парня к кушетке, ещё один схватил за подбородок, давая мне возможность влить в него обезболивающее со снотворным. Но проблема была в том, что дожидаться, пока зелье подействует, у меня не было времени, да и сомневалась я, что при таком ранении этой дозы окажется достаточно. Более сильных снадобий же у меня не было. А ведь подумывала взять, но… Сейчас не об этом.
– Не отпускайте, – бросила строго, поймав взгляд того, кто держал мальчишку за подбородок. Моим помощником оказался сам командир. И на этот раз я заметила в его глазах что-то похожее на одобрение. Глядишь, так и до взаимоуважения дойдём.
Что же, приступим.
Сперва нужно было очистить рану от остатков одежды. Пока я аккуратно, под тихие стоны мальчишки, убирала то, что некогда было курткой, кто-то вложил в мою ладонь нож. Кивнула в знак благодарности. С ножом, действительно, дело пошло быстрее. Ещё чуть-чуть и на теле не осталось подпалённой ткани. Теперь предстояло самое сложное.
Магия… как много в этом слове – могущества, трепета, жизни, но до последнего времени мало кто из нас задумывался над тем, что магия это не просто придаток человека. Что она способна чувствовать боль и радость, предвкушение и отвращение.
Сеть, которую так неудачно поймал мальчишка, была напитана чернотой. Той самой, которую люди вздумали использовать в ужасных целях. Её заставляли убивать. А что может быть хуже, когда тебя заставляют совершать нечто страшное, и ты не можешь этому воспротивиться? Пожалуй, ничего.
О ловушках я знала много, об их строении и действии. Они достались нам в наследие от последних войн. И такие сети можно было встретить что на юге, что на севере, на западе и востоке. И до научной разработки Аделии, никто прежде не работал с запертой в таких сетях магией, как с живой.
Мальчишке, можно сказать, повезло, что меня прислали к ним именно сегодня.
Ещё одна склянка появилась в моей руке, я нашла её почти наощупь. Плеснула жидкость на кожу, отчего комната наполнилась терпким запахом, а парень тихонько заскулил и обмяк. Обморок… Это даже неплохо. А там и обезболивающее начнёт действовать.
Теперь нужно вытянуть щупальца сети, пока она не проникла глубже и не перекрыла все его магические каналы.
Прикрыла глаза и провела руками над животом мальчишки. Моя собственная сила отозвалась с охотой, а вот чернота… Пришлось приложить усилия, чтобы она откликнулась на мой зов. Она уже нашла жертву и вовсе не хотела покидать это тщедушное тело. Впрочем, с тщедушностью я погорячилась. Нет, мальчишка был молодым, долговязым и с виду худым, но жилистые руки и чётко вырисовывающийся пресс говорили о том, что с физическими данными у него всё отлично.
Теперь пот струился по моей спине вовсе не от душного воздуха, а от усердия. Чернота поначалу ворчала, отзываясь тихим шёпотом в моей голове, после принялась защищаться, причиняя боль. Я не могла пообещать ей жизни, я могла лишь отпустить её, избавив от страданий. Но растворяться в небытие черноте не хотелось.
Во рту появился гадкий привкус. И перед закрытыми глазами начали плясать разноцветные круги, но я не останавливалась, продолжая вытягивать черноту. Я прошла достойную практику, и в моих документах значилась восьмая степень. Конечно, не десятая, как у моей наставницы, но я и тому, что имела, была рада. Мне под силу было сделать то, за что не каждый целитель взялся бы.
Слабость медленно овладевала мной, и руки стали дрожать, но я чувствовала, что осталось совсем немного. Ещё один рывок и тело парня выгнулось дугой под моими ладонями. Те, кто держали его, усилили хватку, я же открыла глаза и ещё несколько мгновений пыталась сфокусировать взгляд.