На лице застыло безразличное выражение лица, я расправила плечи и, не выказывая больше никаких эмоций, произнесла:
– Я могу одеться или идти прямо так?
Профессор Шимари́, обучающий студентов распознавать ядовитые растения и использовать их в целительстве, улыбнулся под стать собственной профессии – ядовито. И ещё головой покачал, выражая разочарование и подтверждая своё мнение обо мне. Он с нашей первой встречи считал меня распутной девицей, уж не знаю из-за чего сделал такой вывод, но факт оставался фактом – сейчас профессор праздновал победу. Хотя, я всё же подозревала, чем именно не угодила Шимари. Всё просто – он проходил в лаборантах почти пятнадцать лет, и только после этого ему доверили кафедру, а вот я посмела миновать такую ступень, как лаборантка и меня сразу поставили преподавать студентам. И не общие предметы, а целительство, что считалось очень престижным. И ведь никому невдомёк, сколько я трудилась для того, чтобы получить и диплом в академии, и место это.
К счастью, ректор академии прекрасный человек. Поэтому он посмотрел на меня, избегая встречаться взглядом, и устало бросил:
– Одевайтесь, жду вас у себя в кабинете.
И пошёл на выход. Все остальные же остались стоять на своих местах, будто ждали продолжения представления. Но у двери в мою квартирку магистр А́мбо остановился и скомандовал:
– Вам особое приглашение нужно?
После его слов все, наконец-то, потянулись на выход. Последним выходил Вито́р, но уйти просто так этот поганец не захотел. Подошёл чуть ближе и произнёс тихо, чтобы его услышала только я:
– А я говорил – поставьте мне зачёт и живите спокойно.
Отвечать ему ничего не стала, отвернулась, лишь бы не вцепиться в его холёную физиономию. Вот ведь… сволочь! Избалованный негодяй, привыкший получать всё по первому же требованию. А тут, видите ли, я, со своей принципиальной позицией. Да и как можно ставить зачёт по целительству тому, кто при первой же необходимости угробит своих товарищей и не сможет им оказать простейшую первую помощь?
Вот только вопрос – как он всё это провернул? Потому что я, действительно, ничего не помнила о вчерашнем вечере, да и о ночи тоже. Надеюсь, он не… Хотелось спросить его об этом, но у меня хватило ума промолчать. Нет, не доставлю ему такого удовольствия.
Вито́р хмыкнул себе под нос и вышел, наконец-то, громко хлопнув дверью. Я осталась одна. Прислонилась к стене и медленно сползла по ней вниз.
Всё происходящее казалось сном. Кошмарным, но сном. Как я попала в такую ужасающую ситуацию? И, самое главное, что мне теперь делать?
Прикрыла глаза и задышала медленнее, пытаясь сдержать подступающие слёзы. Ну, уж нет, из-за этого засранца Сильвервуда я точно рыдать не буду. Пойду к ректору и объясню ему всё, он же должен мне поверить. Не могли же они все всерьёз поверить в это представление? Не могли же?
Отмахнулась от слабости, что разлилась по всему телу, и встала. Нужно привести себя в порядок, чтобы никто не заподозрил, насколько я на самом деле отвратительно себя чувствую.
Первым делом отправилась в душ, чтобы смыть с себя гадливое ощущение, но оно, к сожалению, никуда не ушло ни после водных процедур, ни после того, как я трижды почистила зубы. Напротив, чем больше проходило времени, тем сильнее я осознавала всю серьёзность ситуации.
Выбрала чёрную строгую юбку, белую блузу с длинными рукавами. Верх приличия и морали, не придраться. Жаль, что в данном случае внешний вид уже не способен ни на что повлиять.
Забрала волосы в строгий пучок на макушке, осмотрела себя внимательным взглядом и, не оставив времени на сомнения и терзания, вышла из комнаты.
В преподавательском корпусе было тихо, в учебном – тоже. И каждый мой шаг по пустым коридорам отдавался гулким эхом, заставляя едва ли не вздрагивать. Но на лице бесстрастная маска, так что никто из встречных, если бы таковые имелись, не догадался бы, насколько мне паршиво.
У приёмной ректора остановилась на мгновение, перевела дыхание и толкнула дверь дрожащей рукой. Секретарь – в любой ситуации невозмутимая миссис Зис – подняла на меня свой спокойный, совершенно непроницаемый взгляд и кивком указала на кабинет ректора. Я постучала и, услышав глухое:
– Войдите, – зашла в кабинет.
Магистр А́мбо, невероятно мудрый и справедливый ректор, тот, к кому я всегда испытывала безграничное уважение, и кто был для меня примером. Конечно, не таким, как моя наставница Аделия Райт, но всё же мне было чему у него поучиться.
Он сидел за столом, сцепив руки в замок, и смотрел немигающим взглядом в окно. На меня он не обратил ровным счётом никакого внимания. Я тихо подошла к стулу и опустилась на него. Молчание затягивалось, и я решила спросить прямо: