Меня словно молнией пронзило осознание: я влюблена в графа. Влюблена давно и, как мне казалось, безнадежно. И теперь я изо всех сил боялась выдать свои чувства, раскрыть свою тайну.
Кто я была для него? Лекарь-простолюдинка, живущая в лесной глуши? Девушка в поношенных платьях, с вечно растрепанными волосами, которая каждый день бродит по лесу, собирая какие-то травы и коренья?
Я не была прекрасным оборотнем, способной превратиться в какое-нибудь сильное животное и охотиться наравне с Инаром в его волчьей форме. Не была я и девушкой из высшего света, с богатым приданным, манерами и связями, с которыми Инара пытался познакомить его отец, чтобы заключить выгодный брак.
Что я могла дать графу? Только себя, свою любовь, свою преданность и свою жизнь, посвященную лечению людей. Но разве этого достаточно для него? Разве этого хватит, чтобы удержать его рядом со мной? Разве он не разочаруется во мне, когда увидит, какая я на самом деле простая и никчемная?
Эти мысли мучили меня днем и ночью, не давая покоя. Я понимала, что между нами лежит огромная пропасть –происхождения и положения в обществе. И перепрыгнуть эту пропасть было практически невозможно.
– Ох, Элис, Элис, до чего же ты глупа! – повторял Карл, сидя на моем плече. Видимо, ворон догадался о моих чувствах. – Нельзя тебе влюбляться в таких, как он. Не ровня он тебе, не ровня!
Я продолжала ухаживать за Инаром, как и прежде, хотя в душе все перевернулось с ног на голову. Каждое движение, каждое слово были теперь наполнены новым смыслом, новым волнением. Я старалась быть такой же, как и раньше – заботливой, внимательной, нежной. Но как можно скрыть чувства, когда они рвутся наружу?
Инар становился сильнее с каждым днем. Рана заживала, силы возвращались. Он больше не спорил, послушно принимал все мои лекарства и повязки. Я видела, как он старается помочь мне по хозяйству, делая что-то несложное и не требующее больших усилий – принести воды, нарубить дров, почистить овощи. Его помощь была неоценима, но в то же время она заставляла меня чувствовать себя еще более неловко.
Он начал выходить на крыльцо, чтобы подышать свежим воздухом и полюбоваться лесом. Сидел там часами, молча наблюдая за жизнью природы. В такие моменты он казался мне особенно красивым – сильным, свободным, диким, словно вырвавшийся на волю зверь. Его глаза блестели на солнце, а ветер трепал его темно-русые волосы.
Я старалась не заглядываться на него слишком долго, отводила взгляд. Боялась, что он заметит мою влюбленность, увидит в моих глазах то, что я так тщательно пыталась скрыть. Боялась, что он поймет, как сильно он мне нужен, как сильно я хочу быть с ним, и что он отвергнет меня, разбив мое сердце вдребезги.
Однажды я возилась с травами в избе, перебирая сушеные листья и коренья, когда услышала торопливые шаги и взволнованный голос.
– Элис, помоги! – крикнула женщина, подбегая к избе. – Сынок мой совсем плох! Жар у него сильный, не сбивается!
Я узнала Марию, жену кузнеца, и бросилась к двери.
– Что случилось, Мария? – спросила я.
– Вчера еще бегал, играл, а сегодня проснулся – горит весь! Я и отваром поила, и водичкой обтирала – ничего не помогает! Боюсь, как бы чего не вышло…
Я кивнула и жестом пригласила ее в избу.
– Сейчас посмотрим, что можно сделать. Ты пока успокойся, все будет хорошо.
Когда мы вошли в избу, Мария замерла на пороге, увидев Инара, который сидел у окна и читал книгу. Ее глаза расширились от удивления, рот приоткрылся в немом вопросе.
– А это кто у тебя? – спросила она, оглядывая Инара с неприкрытым любопытством.
Я почувствовала, как краска заливает мои щеки. Что я должна сказать? Как объяснить его присутствие?
– Это… это мой… – я запнулась, не зная, что сказать. – Это мой друг. Он гостит у меня. Приболел немного.
Инар бросил мимолетный взгляд на вошедшую, кивнул в знак приветствия и, словно потеряв к ней интерес, продолжил читать, как всегда, сохраняя невозмутимое выражение лица.
– Друг? – переспросила Мария с усмешкой. Казалось, что она напрочь забыла о больном сыне, увлекшись разглядыванием моего «друга». – Первый раз вижу, чтобы у тебя кто-то гостил. Да еще и такой…видный.
Я почувствовала, как во мне закипает раздражение. Не люблю, когда лезут не в свое дело, особенно когда это касается моей личной жизни.
– Мария, я понимаю твоё любопытство, но сейчас не время для разговоров обо мне, – сказала я, стараясь говорить твердо. – Твоему сыну нужна помощь. Давай лучше я посмотрю, что можно сделать.