– Но добродетель приносит в жизнь лишь раздор, людское непонимание и телесное страдание. – горестно возразила Анна.
– Всё не так, как ты живописуешь. – незамедлительно ответил Миролюбов. – Раздор оттого, что мы враждуем против зла, и оружие наше есть добродетель. Прошу тебя, не замечай людское беснование, главное, что я понимаю и принимаю твою девственность. Остальных пусть судит и милует один лишь Бог, мы им не судьи. А телесные муки в нашей жизни вполне уместны, ведь мы девственники, значит мы в некотором роде мученики, ибо мы преодолеваем муки плоти, которая будучи в юных летах, беснуется и жаждет неизвестного удовольствия, однако мы, ведая Божьи заповеди, сопротивляемся греху. К тому же думаю, что оные вожделения усиливают духи злобы, дабы мы впали в грех. Стоит только изгнать из себя все дурные помыслы, а зрение отвратить от бесстыдства нынешних женщин, так в теле сразу же воцарится покой. То, что бесы нападают на нас, более чем на других, вполне понятное дело, ведь для обольщения блудников, им не нужно практически ничего делать, ибо блудники сами охотно впадают в грех, но против девственников они вооружаются основательно, с девственниками бесы жестоки и коварны. – затем он прибавил, с радостью смотря в чистые глаза девушки. – Помни, Анна, какая земная награда положена девственникам за сей праведное мученичество. Ведь у нас есть дары ощущения чистоты, целостности, стыдливости. Оных даров невинности нет в людях прелюбодейных, либо среди людей женатых, в них нет стыдливости девственности. Потому мы с тобой люди особенные, мы избранные.
Но что-то в Анне противилось сему последнему аргументу в поддержку невинности. Видимо потому что она видела вокруг себя другие жизни, она наблюдала за людьми окруженными детьми, присматривалась к новоиспеченным родителям и примеряла такую жизнь на себя, чувствуя иллюзорное счастье. Безусловно, она видела лишь картинку, веселую открытку, ибо не видела всех тех скорбей по плоти связанных с замужеством и деторождением, тот плач, те страхи, те болезни. Находясь в облаках мечтательности, она думала о том, что станет хорошей матерью. Ведь она скромна, заботлива к ближним, лишена вредных привычек, она целомудренна. Впрочем, и Миролюбов тоже высоконравственный человек, но он одинок. Почему же им, столь чистым и благородным людям нужно отказываться от создания семьи? Почему создают семьи блудники, не сохранившие девство своё до свадьбы, или же обладатели вредных привычек, вот только они не занимаются зачатием, они занимаются блудным грехом, для них жизнь это получение удовольствия, и у таких людей рождаются дети, в то время как добродетельные девственники остаются безбрачными и бездетными. Может быть, это и служит доказательством утверждения Миролюбова о том, что физическое действие между мужчиной и женщиной по сути своей низкое и мерзкое деяние. Но ведь только так можно зачать, не прибегая к услугам неестественных способов. В том-то и различие между Целомудровой и Миролюбовым, она готова пойти на жертву, она готова к боли, к крови, готова пойти на оное физическое унижение, готова пожертвовать своею девственностью ради деторождения, а он по всему виду ещё не готов и видимо никогда не сотворит сей кровную жертву. Видимо в женщине сильнее желание деторождения, нежели чем в мужчине, видимо, поэтому женщины так торопятся утратить свою девственность. Значит Миролюбов прав, и женщины действительно жестоки, в них больше жажды насилия, чем в мужчинах, только их насилие проявляется в малом. Женщины убивают свою девственность, заставляют мужчин бороться за них, чем создают насильственное состояние борьбы между ними, они могут орать и бить своих детей, за малейшую оплошность или невыученный школьный урок. Не часто можно встретить женщину, которая б не кричала. Вдобавок к прочему большинство из них охотно поддерживают всё, что связано с войной, они любят военных, участвуют в парадах, и во всём этом проявляется омерзительное тяготение женщин к насилию и брани. И вся эта цепочка женского насилия начинается с убийства девства. Но Целомудрова думала, что не станет таковой, что не утратит свою добродетель. Она заблуждалась, она позабыла о том, что девственность и есть добродетель, с убийством которой, убивается и сама добродетель.
Впрочем, душа Анны прибывает нынче в противоречивых чувствах, она словно вся соткана из сомнений, в то время как Миролюбов не может её в должной мере убедить в своей правоте.